Поехать отдыхать на Мали Лошинь нас надоумила наша квартиросдатчица.
Мы обычно с опаской относимся к подобным советам от друзей-знакомых, всё-таки, вкусы у всех очень и очень разные, но к мнению коренной хорватки по поводу выбора островов не прислушаться не могли. Мы посмотрели отчёты и фотографии, нашли остров очень интересным, хоть и очень маленьким, сходили на Airbnb, нашли устраивавшие нас апартаменты, после чего я нашёл эти апартаменты на Google street view, узнал адрес и название и забронировал их через местное островное агентство, которое не брало комиссию с отдыхающих. Всё-таки цифровой век — это отлично. Что бы ты ни искал, за следующим цифровым углом всегда можешь найти то же самое, но ещё немного дешевле.
Особенностью данного небольшого путешествия было то, что мы отправились в него не одни: с нами были приехавшие в гости родственники, а так как далеко не все готовы выдерживать наш темп электровеников, эта поездка получилась более расслабленной, чем обычно, и проходила в темпе аллегро нон троппо.
Как назло, заезд пришёлся на воскресенье. Я втайне надеялся, что в этот день все поедут с моря обратно в Загреб, а не наоборот, но загруженная дорога загружена независимо от направления. Небольшое ДТП в туннеле — и всё, привет, стоим в обе стороны. Будучи приученными надеяться на лучшее, одновременно готовясь к худшему, мы выехали сильно заранее, и это дополнительное время здорово нам пригодилось.
Крк и Црес — два крупнейших острова Хорватии, на которых мы никогда не были. На Крк с континента ведёт платный мост, проезд по которому оплачивается только в одном направлении (а куда ты денешься с подводной лодки, всё равно будешь здесь же возвращаться, так что плати сразу туда-обратно), и это был первый в нашей практике пункт оплаты дорог, на котором не смогли принять к оплате банковскую карту. Нет, терминал у них был, просто вот в данный момент что-то не работало. Связи не было, судя по всему, хотя телефон с гугл-навигатором у меня в салоне показывал бодрый 4G. И именно этот мост, отделяющий континент от острова, благодаря этой небольшой технической неувязке, и стал для нас точкой переключения на островной темп жизни. Мы постояли минут пять, ожидая реакции терминала на карту, потом повторили попытку, постояли ещё минут пять, ожидая ответа, потом я не спеша достал наличные, потом мне не спеша отсчитали сдачу... В общем, на Крк мы уже въезжали в совершенно ином темпе, осознав, наконец, что Загреб остался позади, и если сейчас пытаться куда-то спешить, то только испортишь себе настроение, а ускорить всё равно ничего не получится — это острова, здесь всё медленно и расслабленно, с сиестой и ресторанами с 19:00.
Поэтому когда мы доехали до парома с острова Крк на Црес и увидели огромную очередь из машин, мы даже как-то не расстроились. Ну не влезем на этот паром, следующий через полтора часа, съедим пока мороженое и прогуляемся по набережной.
Но нам так и не довелось попробовать кркского мороженого — наша машина оказалась предпоследней из тех, которые влезли. Портовые работники в такие дни пакуют машины максимально плотно, и мы стояли на пароме у самого пандуса, под углом, потому что прямо не помещались. Очередь, надо сказать, была прекрасно организована, только один джип с боснийскими номерами и не первой свежести блондинкой внутри пытался объехать всех и прорваться на паром вне очереди, чем вызвал некоторое недоумение работников порта, которые знаками объяснили владелице внедорожника, что если ей надо строчно — она может переправляться вброд. Видимо, блондинки на джипах — это, в некотором смысле, интернациональная беда.
От Крка до Цреса путь недолгий, и через полчаса мы уже неторопливо продвигаемся по островным дорожкам. Можно было бы и быстрее, честно говоря, но куда спешить? Тем более, ускориться всё равно не получится, паром выгрузил на берег одновременно сотню машин, и среди их водителей есть те, которым некуда спешить, есть чудом живые автомобили марки Yugo с объёмом двигателя 0.9 л, которые по какому-то волшебству забираются в горки, а не скатываются обратно, и есть, наконец, просто водители-инвалиды умственного труда, которых мы, несомненно, должны уважать и беречь. А двухполосные извилистые дороги на островах редко предполагают возможность обгона. К тому же, такой темп движения ещё более настраивает на отдых.
К счастью, с Цреса на Лошинь, как и с Лошиня на Мали Лошинь, ведут мосты. Последний — разводной, и проехать по нему можно не в любое время, но нам повезло, и мы, не преодолевая более никаких особенных препятствий, въехали на остров Мали Лошинь, а затем и в город Мали Лошинь, где располагались забронированные нами апартаменты.
В какой-то момент мы решили изменить нашу жизнь к лучшему, и пообещали друг другу больше никогда в путешествиях не бронировать апартаменты без кондиционера и посудомоечной машины. С тех пор мы не раз убеждались, сколь верным был этот нехитрый шаг — такие апартаменты обычно не просто имеют в наличии означенную технику, но и просто лучше во всех остальных отношениях. Здесь в нашем распоряжении были полноценная печь для барбекю, ручная черепаха, свободно гуляющая во дворе, и центр города в десяти минутах ходьбы.
Хотя с печью всё было не так хорошо, как могло бы. Знаете, есть такие люди, которые любят всё-всё-всё делать своими руками, и я сам к таким отношусь. А потому знаю, что то, что делает специалист за полдня, любителю порой даётся месяцами проб и ошибок. Хозяин нашего дома был, видимо, той же породы, и решил сам сложить печь, не имея при этом представления, как это делается. В этой печи вообще не было тяги, и все продукты горения выходили не в трубу, а в лицо, причиняя некоторый дискомфорт. Впрочем, это не мешало печи выполнять свои основные функции, так что мы пользовались ей практически ежедневно, хотя это и стоило нам некоторого количества пролитых слёз.
Первое, что мы всегда делаем, приехав на море — идём на море. Это, так или иначе, кажется мне достаточно логичным. И, как это всегда и бывало в Хорватии, море оправдало наши ожидания — оно было чистым, тёплым, а если прорваться через цивилизованный пляж и пройти минут пять по побережью — то ещё и пустынным. В этот раз мы были хорошо экипированы — у нас был большой надувной матрас, два французских весла, и не было никакого пляжного снаряжения, потому что валяться на пляже мы точно не собирались.
Мы штурмовали море каждый день, иногда дважды. Развалившиеся в тени сосен на пляже тела с интересом наблюдали за двумя безумцами, которые на матрасе с двумя вёслами то переплывали наш небольшой залив, то швартовались к свободному бую и некоторое время загорали, зацепившись за него, то пытались доплыть до какого-то острова, который казался близким. Хорошо, что не попытались доплыть всерьёз — по карте до него оказалось шесть километров.
Однажды, устав грести, мы просто лежали на матрасе неподвижно и пытались загорать. Мы прицепились к бую, чтобы нас не сносило, и сквозь полуприкрытые глаза заметили какое-то движение. Сначала мы подумали, что это рыба выпрыгнула из воды, но нет, это был баклан, и над водой была только его голова, действительно похожая на рыбу. Вы когда-нибудь видели баклана? Как эта немаленькая птичка умудряется с такой скоростью перемещаться под водой, держа наверху только голову? Баклан, казалось, не замечал нас, мы были от него по другую сторону буя, но могли бы дотронуться до него рукой, если бы захотели; никогда раньше мы не видели бакланов так близко. Надо сказать, что это был не единственный раз, когда бакланы купались рядом с нами, не слишком обращая внимание на наше присутствие, и нам это нравилось.
Остальное время, как это у нас водится, мы посвящали изучению окрестностей, и самой ближайшей окрестностью был сам город Мали Лошинь.
Очень быстро я обнаружил, что попал на территорию с самым большим недостатком картографических данных из всех, где я когда-либо был. Google maps знал пару основных дорог через город по состоянию на момент окончания югославских войн. OSM оказался более полезен и знал некоторые дороги и тропинки, но того огромного разнообразия переходящих друг в друга лестниц, подъёмов, спусков, каких-то подворотен, которые с расстояния пяти метров выглядят как тупики, но на самом деле выводят тебя на центральную площадь города, не знала ни одна картографическая система. Это настоящая Терра Инкогнита для любителей покартографировать, хотя это и является здесь совсем непростым занятием — узкие улицы с большим уклоном сводят телефонный GPS с ума. В общем и целом, могу сказать, что, наметив в городе две произвольные точки, можно легко найти короткий пеший маршрут между ними по тропинкам и лестницам, не обозначенным ни на одной карте. Этот город напоминал нам одновременно Шибеник, Ровинь, Риомаджоре и Кьоджу, и вообще всё, что мы любим; но раньше в нём было и одно преимущество, которое выделяло его из всех этих городов и которое, к несчастью, со временем было утрачено.
Мали Лошинь был примечателен тем, что он ничем не был примечателен. Здесь не было площади Сан Марко, не было старого римского амфитеатра, здесь не было высочайшей в стране колокольни и не было оборонительной крепости, на которую можно забраться. Здесь не было ничего вообще, кроме пары церквей сомнительной исторической ценности. Это хорошо для нас, но не очень хорошо для Мали Лошиня, который тоже был не прочь откусить кусок общего туристического пирога, и он старался изо всех сил. Какой-то доктор показал в своём исследовании начала 20-го века, что воздух Мали Лошиня способствует излечению респираторных заболеваний, и брошюру с информацией об этом можно теперь найти в каждом продуктовом магазине. Мали Лошинь — остров ароматов, и культурная программа предлагает множество фестивалей, связанных с созреванием тех или иных цветов и фруктов. В общем, ребята старались на славу, выжимая всё из небольшого потенциала этого клочка суши, а кто ищет, тот, как известно, всегда найдёт. И в 1999 году Мали Лошиню, наконец, фартануло по-крупному.
Бельгийский турист-дайвер в процессе своих заныриваний обнаружил не какие-то там ракушки и рыбок, а самую что ни на есть, мать его, настоящую бронзовую римскую статую. Голый бронзовый мужик, который выполняет какие-то сообразные эпохе манипуляции со своим телом. Я бы не хотел оказаться на месте бельгийца, который, находясь на глубине, дыша через акваланг, увидел двухметрового бронзового мужика, который себя трогает. Но, тем не менее, это стало крутым поворотом в истории Мали Лошиня.
Апоксиомен (именно так, как оказалось, звали древнего римлянина) оказался сенсацией. Это, как выяснилось, то ли лучше всех сохранившаяся, то ли ещё в чём-то там уникальная статуя этого периода. Апоксиомен объездил множество музеев, выставлялся в Загребе, а теперь участвует в перманентной экспозиции имени себя на Мали Лошине, где он был найден. Здесь вокруг статуи построили целый музей Апоксиомена, и от всяких там ценителей статуй мы слышали, что это очень хороший музей, там вроде как статуя и её история, история и статуя, и всё это вместе, в одном музее. Я думаю, излишне упоминать о том, что мы туда не пошли.
Так то мы, люди с атрофированным чувством восхищения статуями. А вот все остальные, у которых фибры, необходимые для восприятия статуй, работают нормально, повалили сюда смотреть на Апоксиомена и его музей. И сразу прям при входе в музей прочитали в буклетике про уникальный воздух Лошиня и прониклись ещё больше. Так что туристов на Мали Лошине сейчас — хоть отбавляй.
Но нас, не кончавших академиев, влекли более низменные ценности, близкие нашим первобытным инстинктам — природа и еда. Страсть к еде выразилась в том, что мы нашли очень маленький, но совершенно прекрасный рыбный рынок в центре города, где мы купили безобразно дорогую рыбу под названием zubatac, которую я, чихая и кашляя, с горем пополам приготовил в нашей печи, и которая оказалась совершенно восхитительной. Мы бы так и думали, что это рыба зубатка, если бы я, отдавший много сил изучению непостижимого хорватского языка, и знающий, что очевидное далеко не всегда очевидно, не обнаружил, что на самом деле эта рыба называется «зубан» и к зубатке не имеет совершенно никакого отношения. К слову, по возвращении в Загреб мы нашли зубана и на местном рыбном рынке, и стоил он ровно столько же, сколько и на Мали Лошине. Правильное ценообразование — это ещё одна отличительная черта этого острова, которая дифференцирует его, например, от Корчулы.
Тяга же к природе выразилась, как это происходит у нас всегда, в длинных прогулках и в поездках куда глаза глядят.
Северо-западную часть острова занимает район, который называется Чикат. Это довольно большой кусок острова, сам по себе очень разнообразный, и если отправиться не в ту сторону — можно забрести в аквапарк, переполненный любителями благ цивилизации, с громкой музыкой и инфраструктурой, от которой хочется сбежать как можно быстрее, или в пристанище кемперов, которые размещают свои домики-улитки на территории кемпинга как можно ближе друг к другу, чтобы, не приведи Кришна, не оказаться хоть на минуту в ужасном одиночестве. А если пойти в правильную сторону — можно найти тихий, почти первобытный сосновый лес с узкими тропинками, по которым редко ступает нога человека, и небольшую вершину на скромной высоте 62 метра со смотровой площадкой, а на обратном пути, как это часто случается в бывшей Югославии, можно случайно забрести на заброшенную военно-морскую базу.
Кроме того, мы решили посетить соседний город Вели Лошинь. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что дойти до него пешком проще и интререснее, чем доехать, что нас только порадовало.
Если вы каким-то боком знакомы со славянскими языками, то наверняка догадались, что Мали Лошинь — это «Маленький Лошинь», а «Вели Лошинь» — это «Большой Лошинь». Чтобы немного смутить вас, скажу, что Вели Лошинь намного меньше по размеру, чем Мали Лошинь. Впрочем, перевод, тем не менее, правильный. Просто так уж тут сложилось исторически.
В Вели Лошине я помню мороженое. На входе в город мы купили по шарику мороженого, и, пока ели его, успели пройти весь город, который показался нам очень уютным и довольно тихим. В целом, это все мои воспоминания о Вели Лошине.
Назад мы отправились по пешеходной тропе, носящей пафосное название «Путь Наполеона». В начале 19-го века творился сущий дурдом с принадлежностью островов в Адриатическом море, и Мали Лошинь некоторое время действительно находился под властью наполеоновской монархии, но почему именно эта тропинка так называется, и ходил ли по ней лично товарищ Бонапарт, мне выяснить не удалось. Что, впрочем, не отменяет того, что это была прекрасная пешеходная прогулка среди лесов наедине с природой.
Карта говорила нам, что дальнейшее продвижение на юго-восток потребует использования колёсных транспортных средств. И дело было не в расстояниях, мы бы легко смогли пройти весь остров пешком, если бы захотели. Но на юго-восток вела всего одна дорога, состоявшая из полутора полос асфальта, и она не слишком располагала к пешей прогулке. А на самом юго-востоке, судя по карте, она обрывалась серпантином в море и в неизвестность.
Поэтому мы сочли, что провести разведку будет разумнее всего на машине. Надо сказать, что мы не ошиблись.
Первым местом с предусмотренной парковкой была смотровая площадка. Но не какая-то там, а платная смотровая площадка. Ну нет, они формулировали это не так, они делали вид, что у них там бар, и вход предполагает обязательную покупку напитков, а смотровая уже естественным образом располагается на территории бара. Но жажда нас совсем не мучила, а вот от идеи платить за доступ неизвестно куда у нас время от времени пригорает, поэтому мы посмотрели на карту, и, увидев, что следующие обзорные точки расположены на ещё большей высоте, решили, что это аттракцион для тех, кто слаб духом, и поехали дальше.
И точно, следующая обзорная точка была предназначена для сильных духом. Там была установлена довольно высокая деревянная конструкция, предназначенная для того, чтобы со всей дури скатиться с неё на велосипеде, и, не теряя приобретённой энергии, покатить на всех парах обратно в Мали Лошинь. При нас на такой подвиг решился один велосипедист, и это было действительно впечатляющее зрелище. К счастью, небольшой закуток для обзора на этой площадке тоже был, чем мы и воспользовались.
Дальнейшее продвижение по дороге выявило несколько неоднозначных по своей проходимости подходов к диким пляжам, рядом с еле заметными тропинками были припаркованы несколько машин, и нам просто не оставалось места, в связи с чем мы решили никуда не втыкаться и не экспериментировать за отсутствием с собой плавательного снаряжения. Потом были какие-то технологические сооружения, солнечные батареи, а потом дорога пошла вниз, всё круче и круче, превращаясь в серпантин, и вывела нас на самую юго-восточную оконечность острова, где оказалась оборудована немаленькая платная парковка, и откуда ходили катера на соседний остров — Иловик.
Помните, я говорил, что Мали Лошинь — маленький остров? Забудьте. Мали Лошинь, по сравнению с Иловиком, огромен. Иловик занимает площадь 5.5 кв. км. На нём полностью отсутствуют автомобили и соответствующая инфраструктура. Рядом есть ещё один остров — св. Петра, но на нём нет ничего кроме кладбища, а на Иловике есть население — аж целых 80 с чем-то человек.
Добраться до Иловика можно на катере или на рейсовой морской маршрутке, не знаю, как они там называются. Рейсовые маршрутки ходят, кажется, 4 раза в день. Катера ходят всегда, и они быстрее, но дороже.
Конечно, мы не упустили шанса посетить этот Кришной забытый остров, и ни на секунду не пожалели об этом. Я нашёл на карте нечто, что было обозначено как «песчаный пляж», и, зная точность местной картографии и количество песчаных пляжей в Хорватии, я нисколько не был склонен этому верить, но других ориентиров на этом острове у нас всё равно не было, и мы пошли туда. По дорогам, которых, снова, не было ни на одной карте, руководствуясь подсказками местных жителей, мы вышли на этот пляж, и, что бы вы думали? Он оказался песчаным! Да, на дне встречались большие плоские камни, но, тем не менее, берег и дно были устланы песком, мелким и приятным на ощупь!
Конечно, в этом волшебном месте мы были не одни. За исключением очень небольшого количества местных и тех, кто, как мы, добрался сюда с Мали Лошиня, здесь было довольно большое количество яхт, припаркованных на отдалении от берега. Добраться до этого чудесного пляжа проще всего с моря, что счастливые обладатели небольших яхт и катеров с удовольствием и осуществляют. Моё желание иметь яхту в этот самый момент материализовалось окончательно, окрепло и стало нерушимым.
Помимо этого, на Иловике мы покорили локальную вершину высотой 91 метр, но мы вряд ли сможем показать всё то великолепие, которые мы увидели с этой впечатляющей высоты, потому что, к сожалению для вас и к счастью для нас, на Иловик мы поехали без фотоаппарата, чтобы почувствовать себя максимально оторванными от цивилизации. Но телефоны, конечно, были при нас, мы же просто романтики, а не экстремалы какие-нибудь.
Вернувшись с Иловика и хорошенько отдохнув, мы почувствовали, что ресурсы Мали Лошиня подходят к концу. Мы побывали во всех углах этого небольшого острова, местные собаки стали нас узнавать, а продавец блинчиков на пляже уже не задавал вопросы про начинки, и нам ничего не оставалось, кроме как выбраться с Мали Лошиня на просто Лошинь. Мы поехали в небольшое местечко Чунски, собираясь подняться по имеющейся там, судя по картам OSM, горной тропе, к какой-то часовне на высоте 212 метров. Не слишком эпическое восхождение, но мы, я напоминаю, были не одни, и не все наши попутчики были готовы к настоящим горам, так что идея взобраться на этот холм показалась, с учётом обстоятельств, довольно интересной. Мы не ошиблись, и всё получилось именно так, как мы любим: горы, природа, ни одного живого человека, какие-то горные козлы и прочие радости отсутствия цивилизации. Жаль только, что маршрут этот занял у нас от силы пару часов в обе стороны, и нужно было придумать, что делать дальше.
Мы не спеша ехали обратно, в сторону Мали Лошиня, глядя по сторонам на предмет чего-нибудь интересного, и увидели указатель, который заявлял, что где-то вооооон там продаются какие-то чудесные фрукты, причём вся табличка была щедро исписана словами «био», «органик», и ещё какими-то, обозначающими, видимо, то же самое, но на других языках, включая корейский. Я, признаться, очень не люблю ездить по таким указателям. Причём не только на фрукты, но даже на вино. Потому что как-то так всегда у нас получается, что сворачиваешь в надежде на вино, а там дальше разветвлённая сеть дорог, куда ехать — непонятно, развернуться негде, двери закрыты, окна заколочены, и единственный шанс узнать, где же всё-таки это вино — это ломиться к кому-то домой и расспрашивать. А я, знаете, и так-то коммуницировать с незнакомыми людьми не слишком люблю, а ворваться к кому-то в дом с вопросами представляется мне нарушением священного права человека на личное пространство. Других это, правда, не удерживает от того, чтобы нарушать моё личное пространство, но это ещё не значит, что я должен делать то же самое.
Так получилось и в этот раз: мы повернули по указателю, потом куда-то ехали, потом ещё куда-то повернули, и стало уже понятно, что никаких фруктов мы не найдём, и мы уже собирались разворачиваться, как вдруг выехали к аэродрому. Это было довольно неожиданно — встретить посреди островных лесов небольшой аэродром с аккуратными рядами легкомоторных самолётов. На территории был бар, и мы решили посмотреть на это поближе, и заодно, возможно, выпить чего-нибудь освежающего.
Дальше события развивались со свойственной большинству наших путешествий непредсказуемостью. Сначала мы как-то случайно выяснили, что тут проводят экскурсионные полёты вокруг островов, потом спросили, а когда можно полететь, и получили ответ, что на завтра всё занято под завязку, но вот прямо сейчас — свободно, и вот мы уже отрываемся от ВПП на видавшей виды Cessna-172.
Этот короткий обзорный полёт оставил неизгладимое впечатление. Мы увидели весь Мали Лошинь и все места, где мы уже побывали, и даже разглядели дом, в котором мы остановились, увидели Иловик, увидели множество пристаней и лодок, и, конечно, бескрайнее синее море до горизонта.
Лучшего финала для отдыха и представить было нельзя. Мы провели на острове ещё пару дней, но занимались в основном тем, что набивали все имеющиеся при нас носители информации фотографиями. А потом мы отправились домой.
Всё ещё не верилось, что от острова с его размеренной неспешностью и чудесным чистым морем всего 4 часа пути. Раньше дорога была важной частью наших отчётов, а сейчас мне нечего написать — мы выехали утром, и в обед были дома. Жаль, мне нравилось писать про дорогу.
Но, наверное, эту потерю я уж как-нибудь, да смогу пережить.