«Его весёлость столкнулась с серьёзностью войны, как мотылёк… и танк.»
Э. Хемингуэй

Вы же знаете, я стараюсь вас не грузить всякими серьёзными темами, и уж точно не злоупотребляю этим, да и сами мы целью своих путешествий ставим получение положительных эмоций, и потому посещение всяких депрессивных мест мы в программу не включаем — за очень редким исключением. Мы знали о том, что где-то неподалёку от Дубровника есть курорт Купари, на котором находятся несколько отелей, разрушенных во время хорватской фазы югославских войн (хорваты, напомню, называют эту войну просто «отечественной»), и мы думали туда съездить из интереса, если будет время, если мы сможем найти это место, если туда будет свободный доступ... В общем, в этом плане было столько «если», что я не могу сказать, что мы рассматривали его совсем уж всерьёз; и уж чего мы точно не ожидали, так это того, что Купари со своими отелями окажутся от места нашего проживания в семистах метрах ходьбы по берегу моря.

И, пока мы, нагруженные фоторюкзаками, идём эти семьсот метров, я расскажу вам немного о самом местечке Купари.

Когда-то здесь делали кирпич и черепицу, и именно это производство, пройдя через некоторые этимологические хитросплетения, дало название этому месту. В 20-м веке Купари стали популярным курортом, а во времена социалистической Югославии здесь располагалась вилла самого Йосипа Броза Тито, что само по себе говорит об исключительности этого места. За 40 лет, с 1920 по 1980 год, здесь были построены пять отелей общей вместимостью более полутора тысяч человек, здешние пляжи считались, да и считаются по сей день, лучшими в регионе, и всё было хорошо, пока в начале девяностых сюда не пришла война.

Здания отелей получили множественные повреждения от артиллерийских обстрелов и вряд ли пригодны для восстановления. Домам местных жителей повезло ещё меньше — большей частью они были уничтожены полностью и сожжены. Согласно официальной статистике, в период с 1981 по 1991 год — с момента смерти Тито и до осады Дубровника — постоянное население Купарей составляло ноль человек. После войны курорт был заброшен, а полуразрушенные здания отелей и по сей день стоят там, привлекая лишь редких любителей подобных строений вроде нас.

Это была минутка официальной версии, а мы, тем временем, дотащили свои фоторюкзаки до пункта назначения, чтобы посмотреть, как оно тут всё на самом деле.

И, вы знаете, это сложно описать. Посреди разрушенных зданий расположился красивейший пляж, и он совершенно не заброшен, на нём куча народа, и даже работает какой-то импровизированный пляжный бар, и возникает сюрреалистическое ощущение, что эти люди вышли из этих сгоревших отелей с выбитыми окнами, чтобы искупаться, и что они вот сейчас соберут пляжные сумки и пойдут обратно в номера. И мы, конечно, посчитали необходимым обследовать эти самые здания, чтобы убедиться, что там точно никто не живёт.

Первым на нашем пути был отель Горичина. Бетонная коробка, образец социалистической архитектуры 1965-го года, не вызывающая никаких эмоций сама по себе, но следы артиллерийской шрапнели на стенах и проросшая сквозь пол трава придают ему колорита. Мы побродили по этажам, встретили пару таких же интересующихся, как мы, и, не исполнившись никаких особенных переживаний, двинулись дальше.

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

А дальше нас ждал некогда великолепный Гранд Отель, самый первый из здешних отелей, построенный ещё в 1920-м году, и вот здесь эмоции захлестнули. Этот отель было по-настоящему жалко — с его симметричными винтовыми лестницами, просторными балконами, вьющимся по стенам плющом, традиционной черепичной крышей и некогда окружавшим его красивым садом с пальмами. Отель был капитально отремонтирован в 1979-м году, и пережитки этого ремонта по сей день можно видеть — обвалившиеся пластиковые панели, декоративные элементы родом из другого времени, стандартные железобетонные лестницы, но если смотреть сквозь всё это — отель прекрасен, и я искренне надеюсь, что когда-нибудь он восстанет, как Феникс, из пепла, восстановит свой исторический облик и примет новых гостей.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

Ну, и чтобы завершить нашу экскурсию в прошлое, мы заглянули отель Пелегрин. Пелегрин — это тоже бетонная коробка, но, в отличие от Горичины, довольно большая. Здание построено прямоугольником и имеет центральный двор, на нижнем этаже находится то, что некогда было бассейном, а поплутав по лестницам, можно выйти на огромный балкон, с которого открывается прекрасный вид на море и на Купари.

Единственное, что мешает наслаждаться этим видом — это сколы ограждения балкона, присмотревшись к которым можно даже приблизительно понять путь шрапнели. Номера на этажах типично социалистические, с минимумом удобств и душевыми кабинами, отделанными отвратительной голубой плиткой. Это не Гранд Отель, и мне кажется очень позитивным тот факт, что кому-то придётся снести этот образец железобетонной линии партии, несущий на себе следы всех этапов большого пути к коммунизму.

Многие двери в номера вывалились от естественных причин или были выбиты посетителями, не столь щепетильными в вопросах сохранения исторического облика, но некоторые дверные коробки, наоборот, лежат в коридоре, будто их ломали изнутри. Талантливый журналист НТВ наверняка сделал бы здесь репортаж о том, как несчастные отдыхающие спасали свои жизни, пытаясь вырваться из огненного плена, но я не журналист НТВ, и отель к моменту осады Дубровника был, конечно, уже очень давно и безнадёжно пуст, а лежащие в коридоре двери указывают лишь на направление взрывной волны при обстреле. Некоторые номера выгорели подчистую и напоминают локации из Silent Hill, но огонь не распространился дальше и здание уцелело; это, несомненно, является заслугой железобетонной конструкции безо всяких излишеств.

Мы хотели выбраться на крышу, довольно долго плутали по верхнему этажу, и в конце концов я даже довольно точно сориентировался и привёл нас к тому месту, где должна была быть лестница, но, к сожалению, самой лестницы мы не обнаружили. Она обрушилась настолько капитально, что сложно было даже установить, какого она была типа. Другой проход на крышу лежал через шахту лифта, но за отсутствием альпинистского снаряжения и практики мы туда не сунулись.

20.

21.

22.

23.

24.

25.

26.

27.

28.

29.

30.

31.

32.

33.

34.

35.

36.

Мы вышли из разрушенного отеля на небольшой причал, который мог вместить пару-тройку лодок. Не знаю, кто швартовался здесь раньше, а сейчас, похоже, этот причал использовался только местными жителями, решившими искупаться в относительно спокойном месте: пляжи в Курапях вряд ли можно назвать пустынными, но здесь, рядом с разрушенным отелем, не было совсем никого. Мы сделали несколько фотографий, что позволило нам немного отвлечься от непривычной для нас депрессивной направленности сегодняшнего приключения, водрузили на спины рюкзаки и пошли обратно, в Млини, к цивилизации.

37.

38.

Но, знаете, Купари не прошли для меня бесследно и оставили мне кое-что. После посещения этого места я стал постоянно замечать «эхо войны» там, где раньше его не видел. Двухэтажный жилой дом с заколоченными окнами, мимо которого мы проходили каждый раз, когда шли из апартаментов к морю. Другой дом, половина которого покрашена в весёлый розовый, на подоконниках цветут цветы, из окон выглядывают довольные туристы — а другая половина того же самого дома покрыта облупившейся зелёной краской с явными следами кучной шрапнели, и если присмотреться к закрытым ставнями окнам, можно увидеть, что в них нет стёкол. Футбольное поле, сквозь которое проросли деревья, огороженное сеткой с надписью «ведётся строительство». Много маленьких деталей, которые не замечал до этого, складываются в единую картину совсем недавней, очень близкой и оттого ещё более отвратительной войны.

И, чтобы заключительная нота этого повествования была всё-таки радостной, хочу сообщить о том, что правительство Хорватии окончательно решило приватизировать туристический комплекс «Купари», состоящий из пяти отелей, на тендерной основе. Так что если у вас есть лишняя сотня миллионов долларов — Хорватия будет рада видеть вас в качестве инвестора, и, возможно, именно благодаря вам мы сможем увидеть обновлённый Гранд Отель с его прекрасными балконами и зеленеющим пальмовым садом.

39.