Наутро у нас, еврозависимых, началась ломка.

Мы рассчитались за апартаменты в Фюссене и, по идее, должны были очистить территорию Германской Советской Социалистической республики как можно скорее. Но мы не хотели уезжать. Я подумывал о том, чтобы объявить себя жертвой кровавого советского режима, чтобы нам предоставили право проживания в Германии, желательно на территории магазина «Конрад» в Мюнхене.

Виза позволяла нам пробыть в Германии ещё пару дней. И несмотря на то, что это совершенно не входило в наши планы, мы этой парой дней воспользовались.

При расчёте маршрутов выезда из Германии мы рассматривали несколько вариантов, и в одном из них путь проходил через Дрезден. Когда дело дошло до практики, нам обоим в голову пришло здравое решение — а почему бы не провести последние пару дней в Дрездене, а потом уже покинуть это царство империалистического упадка и буржуазной эксплуатации трудящихся масс? Сказано — сделано, и, пока жена рулила по автобану, я с планшета забронировал номер в гостинице на двоих. Отель сети «Азимут» в Дрездене предлагал смешные цены при бронировании на сегодня. Номера-то всё равно свободны, кто их уже выкупит, и отель пытался получить с них хоть что-то. Вот так мы и стали обладателями двухместного номера в четырёхзвёздочном отеле недалеко от центра Дрездена всего за 40 евро в сутки.

Наш дальнейший план был довольно прост: вечером мы приезжаем в Дрезден, гуляем по вечернему Дрездену, спим в комфортно-халявном номере отеля, гуляем целый день по Дрездену и окрестностям, снова спим в комфортно-халявном номере отеля, и утром... Нет, мысли об ЭТОМ утре наводили на нас депрессию, и потому мы в наших планах ограничивались просто гулянием по Дрездену. А что там утром будет — это как Кришна карты положит.

И Кришна, поняв, что расставание с Германией дастся нам нелегко, смилостивился и дал нам подготовиться. Дрезден оказался городом русских.

Если на улице продают сувенирные безделушки — это обязательно русские барыги, прямо как с Арбата сбежали, в шортах и шлёпанцах. Если оркестр в национальных костюмах играет национальную немецкую музыку — это стопудово русские, между собой общаются исключительно матом. Мим на набережной — и тот, как мне кажется, заканчивал Щепкинское. Но даже это не помешало нам восхищаться этим городом.

1.

Они специально немыми прикидываются — немецкого не знают.

Честно говоря, я вряд ли смогу много рассказать о достопримечательностях Дрездена. Я не помню где там что, я был весь на эмоциях, потому что я хорошо знал историю Дрездена и сейчас видел всё это своими глазами, и мощности регистратора в моём мозгу не хватало на осознание всего этого. Этот красивейший город, почти до основания разрушенный во время последних бомбардировок Второй мировой, был скрупулёзно восстановлен по крупицам. Вот, например, Фрауэнкирхе — церковь в центре Дрездена, памятник немецкой педантичности.

2.

Слева — Фрауэнкирхе. Справа — тоже нефиговая така достопримечательность, забыл как называется.

Я обычно равнодушен к местам отправления культа, но Фрауэнкирхе — это что-то невероятное. Это здание-Феникс, разрушенное до основания, буквально камня на камне не осталось. После окончания бомбардировок останки церкви разобрали и, пронумеровав каждый камень (ну кто ещё на такое способен, кроме немцев?) отправили на хранение до лучших времён. Лучшие времена настали нескоро, Германии сначала разделялись, потом объединялись, и восстановление было начато только в 1993 году, а закончено — в 2005. На фотографии видно, что некоторые камни в стенах церкви намного темнее остальных — это как раз те сохранившиеся оригинальные камни 18-го века, обожжённые пожаром войны века 20-го.

Остальное наверняка было так же интересно, Цвингер, замок-резиденция, террасы Брюля, опера Земпера, всё это наверняка есть на наших фотографиях, но всё смешалось в доме Облонских, мы даже залезли наверх какого-то из зданий, и я не могу вспомнить, какого именно, потому что я смотрел на городскую ратушу, с которой Рихард Петер в 1945 году сделал свою знаменитую фотографию того, что осталось от центра Дрездена, и не верил, что площадь разрушений здесь была вчетверо больше, чем в Нагасаки; в общем, жене ничего не оставалось, кроме как утащить меня в какие-нибудь места, не так тесно связанные с военной историей.

3.

Я сейчас в Википедии подсмотрел, это — дрезденский замок-резиденция.

4.

Цвингер. Одно из немногих зданий, которое не было разрушено до основания, хотя потрёпано было изрядно.

5.

Этот мотороллер всегда здесь паркуется.

6.

То ли мы поднимаемся на верх чего-то, то ли спускаемся с верха чего-то, впрочем, это не принципиально, это же портрет, в конце концов.

7.

Очень тяжело жить со знанием того, что эта мостовая не отфотошоплена, а на самом деле такая чистая и такая ровная.

8.

В Дрездене тоже возят слонов напоказ туристов в двухэтажных автобусах.

Рыночная площадь была в этом смысле верным выбором. Несмотря на то, что она тоже хранила немалую часть истории, там была еда, а это меня от чего угодно отвлечёт.

9.

И вообще там весело.

10.

Кругом еда-еда-еда.

11.

Еда-еда-еда-еда-еда.

12.

Раньше на площади была тупо парковка, но потом её перенесли под площадь, с тех пор здесь вот так.

В итоге меня немного отпустило, и мы пошли рассматривать близлежащие достопримечательности, постепенно удаляясь от центра.

13.

Эх, было бы побольше времени — прогулялись бы на теплоходе по Эльбе.

14.

Да-да, это всё тоже было разрушено.

15.

Каждый раз, когда я вижу мостовую, я вспоминаю Львов. Мостовая, гайки, выпавшие из подвески, колёсные колпаки валяются на тротуарах, разгоняться больше 20 км/ч нельзя — есть риск, что зубы разрушатся от вибрации. В Дрездене всё немного по-другому.

16.

Ему-то хорошо, ему-то никуда не надо улетать.

17.

Полиция докладывает о кратковременных набегах цветочного маньяка на Дрезден.

Дрезденская долина Эльбы — единственное место в Европе, удостоенное сомнительной чести быть исключённым из списка всемирного наследия ЮНЕСКО. А всё потому, что там построили ещё один мост через Эльбу. Зато теперь можно перемещаться туда-сюда не стоя в пробках, а это важнее, чем быть в списке всемирного наследия, разве нет?

Так или иначе, переезд на другую сторону Эльбы не вызвал никаких проблем, и мы пошли осматривать три расположенных бок о бок замка на Эльбе.

18.

Замок Экберг. Сейчас в нём отель, можно поселиться, и не так чтобы дико дорого — в районе 100 евро за ночь в двухместном номере.

19.

Глядя на цветы такого размера, и обладая при этом здоровым воображением, можно подумать, что это портрет Дюймовочки.

20.

У замка Экберг есть сосед — замок Лингнер. Он в процессе восстановления, но ресторан в нём уже работает.

21.

Снова Экберг, он нам больше всего понравился. Когда нам будет за семьдесят, обязательно вернёмся в Дрезден и поселимся на несколько дней в этом отеле. В отелях с видом на реку есть что-то такое... Созерцательное.

22.

Немецкие учёные сообщают, что при проведении эксперимента в области генной инженерии ни одно растение не пострадало.

Замки интересные, хотя до баварских им, конечно, ещё расти и расти, нас после Нойшванштайна голым замком не возьмёшь, и мы почти беспорядочно перемещались по городу, выискивая интересные места, лишь бы хоть немного продлить этот день.

23.

Собака что-то потеряла.

24.

Возможно, машинку.

25.

Современное искусcтво беспощадно. Ладно хотя бы ksushik.com на автобусе написали.

26.

Флаги, купол, мячик, люк. Флаги, купол, мячик, люк. Флаги, флаги, купол, мячик, чувак, мы делаем рэп, мячик, купол, люк, йо.

27.

Guess who?

28.

Пресыщенные впечатлениями европейские туристы уже не ограничиваются стандартным набором транспортных средств.

Интересности предательски заканчивались, и тогда мы рванули за город, ткнув навигатору в какую-то произвольную точку, где было написано, что там, типа, замок, приехали туда, ну, там, типа, замок, нашли лошадь, и стали срочно изобретать, что нам делать дальше, потому что этот день не должен был кончаться ни при каких обстоятельствах.

29.

Да ну это фотоаппарат на шее висель объективом вниз, какой-то кнопка нажаль, а оно ажамбех пашамбе эшельбе шайтанама!

30.

Лошади-то ещё лучше чем вороне — её-то никуда не выпустят даже если она захочет.

Ещё пара тычков навигатору почти наугад, куда-то едем, какие-то петляющие дорожки, навигатор говорит, что там вроде какой-то парк, и неожиданно выезжаем ко дворцу Пиллниц.

31.

ВНЕЗАПНО ДВОРЕЦ!

32.

Пешком всё посмотреть не успеем, надо бегать.

33.

Эх, красотища-то какая... Вон и луна взошла.

Ничего раньше не слышали про это место, уже вечереет, внутренности дворца уже закрыты, но по дворцовому парку можно гулять, и снимать каждый угол, и обманывать себя, что отсюда не надо никуда уезжать, но в конце концов наступает ночь, и уезжать всё-таки надо. Подсознание лихорадочно ищет выход из тупика и находит — мы же не снимали центр Дрезена ночью! Это ж надо найти ночную парковку, штатив таскать туда-сюда, это на пару часов минимум!

34.

Но ведь не зря мы со штативом носились, не зря, а?

35.

Вспомнил! Это Хофкирхе называется.

Но в итоге кончается и это, и мы, уставшие, возвращаемся в отель и падаем спать. А утром... Утром начинается исход.

36.

Русише туристен нах дер Русланд верлассен нахрен!

Когда мы путешествуем по России — обратная дорога всегда сложнее дороги до места назначения. Ты уже получил, что хотел, теперь ещё и назад тащится, лишняя нагрузка. Когда мы возвращаемся из Европы — обратный путь не откладывается в сознании вообще. Мы по очереди едем, спим, разговариваем, слушаем музыку, и пытаемся переварить тот факт, что мы снова едем в Москву.

До призрачной границы с Польшей — рукой подать, у нас даже нет времени на то, чтобы надышаться немецким воздухом. Вроцлав, Краков, Радом, Славатыче. Никто не собирается задерживать нас на границе на восемь часов, за полчаса пролетаем погранпереход. Домачево, Брест. В Бресте нам надо потратить белорусские рубли, в прошлом году не потратили, так они обесценились в три раза, ну их нафиг, заезжаем в круглосуточный супермаркет «Корона», я хожу с калькулятором, надо потратить тютелька в тютельку, денег в пересчёте на русские рубли — тысячи полторы, даже чуть меньше, но это не Москва, мы минут сорок ходим по супермаркету, набивая корзину и пытаясь потратить жалкие полторы тыщи, набираем каких-то булок, конфет, каких-то продуктов, дома-то холодильник пустой, а как вернёмся — две недели из дома выходить не захочется, да и из окна лучше не выглядывать, набираем уже каких-то плюшевых птиц, потому что в белорусском супермаркете очень, очень тяжело потратить полторы тысячи, в итоге укладываемся, запихиваем скоропортящееся в автохолодильник, и поехали, Барановичи, Минск, а дальше я ни одного города не знаю до самой границы, да и есть ли они? Белоруссия пролетает незаметно, триколор, знак «Россия/Russia», традиционный недовольный взгляд русского пограничника исподлобья, припёрлись тут, спать мешают, «а здесь, сынок, наша Родина», поворот на Смоленск, заднее колесо попадает в яму, в багажнике звенят бутылки с немецким пивом, становится невыносимо грустно. Мы едем без ночёвок, для нас это нетипично, но хочется уже быстрее покончить с этим отрезком пути, потому что каждый километр отдаляет нас от удивительных замков, и удивительных дорог, и удивительных людей, которые улыбаются тебе на улицах, и не потому, что им за это платят, а просто так. Сафоново, Вязьма, Московская область. Да, я диссидент, депортируйте меня, пожалуйста, куда-нибудь на территорию ЕС, чтобы я не подрывал целостности и единства главной линии главной партии главной страны мира. Deutschland, Deutschland über alles.

Можайск, Кубинка, Одинцово, МКАД. «Девятка» с воем объезжает всех по обочине. «Камаз» пытается уничтожить всё живое дымовой завесой. Здравствуй, Родина. Мы дома.

Через пару дней надо начинать входить в привычный ритм, отпаивая себя немецким пивом, и утешая себя тем, что ещё есть Зимбабве и Албания, там, наверное, всё-таки хуже. Надо обработать гигабайты фотографий, отсмотреть ещё бОльшие гигабайты видео с регистратора.

И, конечно, же, самое главное, чтобы не сойти с ума — надо начинать готовиться к следующему путешествию.