Мы возвращаемся в Тоскану! Пусть и всего на один день, но зато это весело и очень по-нашему — поехать в Лацио, чтобы оттуда съездить в Тоскану, где мы до этого прожили неделю. Ну, просто планы так построились, сами собой, можно сказать.

Предметом нашего интереса стали на сей раз три города — Питильяно, Сорано и Сована; при этом не могу сказать, чтобы нас сильно интересовали сами города — в двух из них мы по сути так и не побывали. В смысле городов нам вполне хватило Питильяно — очередной город на туфовой скале, с этрусской историей, каменными домами и... Ну, в общем, вы поняли — всё как в Лацио, только в Тоскане. За неделю в Лацио мы уже так насмотрелись на эти города на скалах, что сами себя чувствовали как минимум прямыми потомками этрусков, живущими среди всего этого с незапамятных времён; а потому Питильяно мне запомнился двумя вещами: пиццей и подушкой.

1.

2.

3.

Про пиццу мы прочитали какие-то обрывки в чьём-то ЖЖ и загорелись найти ту самую пиццерию, ибо описанное было ни на что ранее виденное не похоже — наполовину закрытая, наполовину открытая пицца — гибрид Кальцоне и более классической пиццы с салями. В результате применения всех моих поисковых талантов пиццерию мы в итоге нашли, но надежды попробовать ту самую пиццу у нас было немного — время было раннее, а итальянца, как мы знаем, раньше семи вечера на пиццу фиг раскрутишь. Но тем не менее мы зашли, чтобы увидеть абсолютно пустое заведение — спасибо хотя бы что вообще открытое — с очень атмосферным летним залом, где столики стояли посреди деревьев, а в середине был небольшой фонтан; нам настолько понравилось, что мы решили поймать кого-нибудь и заставить сделать нам хотя бы кофе. Мимо как раз проходила подходящая кандидатура итальянской наружности с тележкой, гружёной какими-то коробками. Кандидатура направлялась прямиком в недра пиццерии; мы преградили ему путь, пока он не успел скрыться за дверью, и устроили допрос.

— Кафэ? Кафэ марокино? Латте макиато? — блистали мы знаниями итальянского.

— Си! Окей! Кафэ марокино окей! — блистал он знанием английского.

— Пицца? Пицца окей? — вконец обнаглел я, решив посмотреть, как он будет выкручиваться, и заранее решив, что сделаю вид, что не понимаю его отговорок про семь вечера.

— Пицца окей! Пицца окей! — сорвав мои планы, ответил он.

Такого мы не ожидали. Даже когда нам принесли меню — мы всё ещё не верили, что нас правильно поняли, и думали, что когда мы ткнём в строчку с пиццей, нам всё-таки откроют глаза на реальное положение вещей, но всё же решили на всякий случай выбрать именно ту пиццу, за которой пришли сюда.

Проблема была в том, что список пицц был на итальянском; он включал в себя и список ингредиентов, но ничего похожего на то, как, по моим представлениям, могла бы выглядеть по-итальянски фраза «наполовину закрытая пицца», обнаружено не было. Объяснить наши желания персоналу мы не стали даже пытаться; пришлось подключать дедуктивный метод. Некоторые пиццы имели более или менее знакомые названия и были немедленно исключены, другие были отброшены из-за ингредиентов, и в итоге осталось всего несколько, название одной из которых совпадало с названием заведения. Здраво рассудив, что это оно и есть, мы подозвали официанта, и, ожидая худшего, ткнули пальцем в эту пиццу. К нашему удивлению, официант радостно закивал и удалился, но мы всё ещё сомневались; мы поверили в свою удачу только тогда, когда нам её принесли.

4.

Пицца была, прямо скажем, выдающаяся. Кажется, именно в этот момент я решил, что после возвращения буду глубже заниматься теорией и практикой приготовления пиццы, а то я-то думал, что у меня она вкусная, а оказывается вона оно как.

5.

6.

7.

Питильяно — маленький, древний и очень туристический городок. Как и в большинстве таких городков, нижний этаж почти каждого дома представляет собой или магазин, или кафе, или ещё что-нибудь, куда могут зайти туристы. Осматривая город, и, разумеется, заходя во все эти заведения, мы нашли предмет своих желаний — подушку с кошками. Сувенир этот, как выяснилось, носил интернациональный характер — позднее мы видели точно такую же подушку продающейся в Хельсинки — но в сувенире ведь важно где он куплен и какие воспоминания несёт с собой; и мы немедля возжелали приобрести увиденное.

8.

В этом магазине мы впервые встретили ту самую итальянку, которая является собирательным образом всех итальянцев, какими их представляют жители других стран. Она говорила так громко, что каждое её слово было слышно в магазине, находившемся на другой стороне улицы, и при этом непрерывно жестикулировала. Ей совершенно не мешало то, что говорила она по телефону и собеседник не мог видеть её жестов; зато их видели мы, и, надо сказать, они были настолько выразительными, что мы почти всё в её речи поняли.

Используя этот язык, мы смогли объяснить ей, что хотим не чехол от подушки, а подушку целиком; в Европах почему-то нет традиции продавать подушки, все продают чехлы, и цена выставлена за чехол, и приходится объяснять, что мы хотим и внутренности тоже, и продавцы очень удивляются и начинают куда-то звонить, чтобы выяснить цену внутренностей, потому что мы, туристы из страны медведей, первые на их памяти, кто захотел такой вот странный комплект — подушку с внутренностями. Интересная интернациональная особенность, простирающаяся, по нашим наблюдениям, от Скандинавии и как минимум до центральной Италии, а может, и того дальше.

9.

10.

11.

В остальном же Питильяно — это замечательный, интересный, древний город, по которому мы ещё долго гуляли, но в нём сложно выделить какие-то достопримечательности. Сам город — это и есть главная достопримечательность — не зря поодаль оборудована смотровая площадка, с которой можно сфотографировать вид на Питильяно, чем все понаехавшие и занимаются.

12.

13.

А обследовав все закоулки города, мы направились к тому, что и являлось целью нашего сегодняшнего путешествия — Vie Cave. Сложно дословно перевести это словосочетание на другой язык, «улицы-пещеры» как-то не звучит и не отражает смысл, поэтому русскоязычные источники часто используют название «этрусские ходы», а англоязычные - «excavated roads».

Эти ходы, связывающие между собой древние города, выкопали в туфовых скалах этруски — неизвестно когда, неизвестно чем и неизвестно зачем. Ну, то есть, когда — примерно известно, но какие орудия использовали люди три тысячи лет назад чтобы прорубить в туфовых скалах многокилометровые ходы, местами сильно больше шести метров в глубину, и, самое главное — на фига им это было надо? Обойти по верху проще и быстрее по-любому. Учёные до сих пор копья ломают.

14.

15.

16.

17.

Мы, честно говоря, ожидали, что не протолкнёмся среди туристов, учитывая перенаселение как национальную особенность педрини и туристический сезон. Тем больше потряс нас тот факт, что в этих жутковатых ходах мы были совершенно одни. За весь день, что мы шатались по различным Vie Cave, мы всего пару раз встретили других туристов — и оба раза мы с ними напугали друг друга до полусмерти.

Каждый наш шаг отдавался глухим эхом среди этих отвесных стен, и от каждого эха стены приходили в движение — во всех направлениях бросались врассыпную десятки ящериц, до этого мирно дремавших в глубоких выемках, образованных в туфе неведомым орудием этрусков. С первых шагов эти движения нас здорово нервировали, но потом мы привыкли. В самих ходах не так ужасающе жарко, потому что солнце сюда заглядывает не так уж часто; на туфовых стенах обильно растёт мох.

18.

19.

20.

21.

22.

Нагулявшись по двум Vie Cave, порядком устав и израсходовав все запасы воды, мы поехали в находившийся недалеко от Сованы археологический парк, здраво, как нам казалось, рассудив, что там есть, что поесть и что попить. Для дорог, связывающих местные городки и входы на Vie Cave, характерно полное отсутствие каких-либо магазинов; хоть бы кто-то предприимчивый встал на обочине и продавал воду, мы бы с удовольствием купили за тройную цену, но нет — до самого археологического парка не встретилось ничего, и мы с надеждой ворвались в него, чтобы обнаружить, что единственным признаком цивилизации здесь является маленькая деревянная избушка с окошком, в котором сидит итальянка и продаёт билеты. Да, у неё была вода. Газированная. Терпеть не могу газированную воду, но опасность обезвоживания при интенсивных физических нагрузках в течение целого дня под солнцем при температуре 34℃ не оставляла мне большого выбора. Жене-то что, она газированную любит.

Мы купили воды и билеты. Собственно, билеты мы с тем же успехом могли и не покупать — в парке ни одной живой души кроме этой итальянки в домике не было, наличие билетов никто нигде не проверял, ограждений нигде нет, и если бы мы пришли сюда не с парковки, а с другой стороны дороги пешком — запросто могли бы этот домик вообще не заметить.

23.

24.

25.

26.

27.

28.

29.

30.

31.

Мы обошли всякие этрусские сооружения, залезли везде, где можно было залезть, сфотографировали всё, что можно было сфотографировать, а я безуспешно поохотился за ящерицей, после чего мы вернулись к домику, потребовали ещё воды, и пошли бродить по очередной Via Cava, которая тоже являлась частью археологического парка. Шли мы по ней довольно долго, видимо, дольше, чем другие туристы, перелезали через огромные валуны, полностью перекрывавшие проход, игнорировали таблички, что дальше ходить не надо, делая вид, что не понимаем по-итальянски, и вышли к чьим-то виноградникам и знаку, что тут начинается частная территория и вот уж дальше-то точно не надо. Возгордились, что зашли так далеко, и пошли обратно к парковке.

32.

33.

34.

35.

На обратном пути мы остановились неподалёку от Сорано, чтобы со смотровой площадки сфотографировать потрясающий вид на этот древний город. Условия съёмки этой панорамы были довольно сложными, и пока мы закончили с панорамой, пока поснимали какие-то фрагменты видео — солнце начало уже довольно серьёзно клониться к горизонту; а ведь я очень хотел посетить ещё одну этрусскую улицу-пещеру — Via Cava di San Rocco, хотя и слабо представлял, чем она отличается от остальных — просто мне очень хотелось сделать панораму Via Cava, пока солнце ещё не совсем зашло.

36.

37.

38.

Сейчас я точно могу сказать, что если бы я знал, чем отличается Via Cava di San Rocco — вряд ли бы мы туда вообще пошли. Мы к тому моменту уже устали как... Не знаю даже с каким животным сравнить. Но мы-то думали: «Прогуляемся быстренько — и назад к машине». Всё оказалось несколько сложнее...

В отличие от других Vie Cave, проложенных в качестве более или менее прямых дорог между городами, Via Cava di San Rocco представляла собой серпантин, круто спускающийся с высоты четырёхсот метров над уровнем моря в долину реки Ленте. Каждое плечо этой дороги было длиной не больше ста метров и оканчивалось крутым поворотом, как и положено серпантину. Каждый раз мы обещали себе, что это последний поворот, мы только посмотрим, что там за углом, и сразу назад; и каждый раз мы продолжали свой путь вниз, и всё дальше от нас было заходящее солнце, и мы старались не думать о том, что путь назад нам предстоит, во-первых, вверх, и во-вторых — в темноте. В какой-то момент я остановился, констатировал, что терять нам уже всё равно нечего, поставил штатив, смонтировал панорамную головку и снял панораму прямо из какой-то весьма зловещей пещеры, прорубленной в скале.

39.

40.

И вот, выскочив за очередной поворот, мы обнаружили полное отсутствие ставших уже привычными отвесных вертикальных стен. Перед нами была зеленеющая долина Ленте и мост через реку; тут-то мы и решили повернуть назад. Можно было перейти через реку и дойти пешком до Сорано, но тогда возвращаться к машине пришлось бы, наверное, на такси — а я не уверен что в Сорано с его населением в три с половиной тысячи человек что-то слышали о таком виде транспорта.

Решив возвращаться, мы быстро оценили ситуацию. Последние лучи заходящего солнца как раз собирались скрыться, а возвращаться в полной темноте по прорубленному этрусками серпантину (а там, надо сказать, и при свете дня можно было запросто ноги переломать), нам совершенно не улыбалось, и мы решили поспешить. «Поспешить» в данном случае означало, что мы поднялись из долины реки к исходной точке за шесть минут — при том, что спускались сильно больше получаса, и я должен вам сказать, что я никогда ещё в своей жизни так не уставал, как за эти шесть минут.

41.

42.

Оказавшись в машине, мы долго пытались отдышаться. В итоге я дрожащими руками завёл двигатель и мы поехали в сторону Сорано. У нас не было ни воды, ни еды, а состояние наше требовало наличия обоих компонентов. Въехав в Сорано, на самой его окраине мы увидели на противоположной стороне дороги открытую лавку явно продовольственной направленности и возрадовались; остановиться было негде, мы проехали метров двести, нашли парковку и побежали назад — лавка к тому времени была уже наглухо закрыта. Мы начали понимать, что перспектива погибнуть от ползучей жажды здесь вполне реальна, запрыгнули обратно в машину и ломанулись в город; на главной площади было несколько открытых магазинов и кафе, но дорожные знаки противоречили друг другу в отношении порядка движения на площади, вместе с тем однозначно запрещая остановку где-либо; пока я нарезал по этой площади круги, пытаясь разобраться, где же здесь можно стоять, на нас, по доброй традиции, таращилось всё население города. В итоге мы решили, что инстинкт самосохранения важнее соблюдения ПДД — мы и так ездим значительно более примерно, чем сами итальянцы, а пока мы кружились, один из магазинов на площади успел закрыться, и мы рисковали остаться вообще безо всего. Бросив машину где-то между «въезд запрещён» и «парковка только для скутеров по нечётным пятницам августа» мы нагрянули в ближайший магазин, здорово напугав продавщицу, которая, похоже, до этого была уверена, что всё население Земного шара говорит по-итальянски, купили там всё, что нашли, и непрерывно ели это всю дорогу до дома.

До дома, который, как это не печально, был нашим домом последнюю ночь. Но мы слишком устали, чтобы грустить на эту тему тем вечером; к тому же, мы ещё не покидали Италию — оставались последние деньки, которые мы тоже проведём в интересных и запоминающихся местах. До этих мест, однако же, сначала надо было доехать, а это тоже оказалось задачей непростой — но всему своё время.