Глава 9. Лучше гор могут быть только гномы.
Интересно, конечно, наблюдать за жизнью баварцев, а иногда и участвовать в ней посильно, поглощая пиво под сосисочный салат. Однако ж не пивом единым жива Бавария, и её природные достопримечательности интересовали нас не менее, чем архитектура с историей. А потому направились мы в национальный парк Берхтесгаден, где располагались сразу несколько достопримечательностей — и природно-исторических, и просто природных.
1. |
В бинокль Берхесгаден выглядит таким близким... |
По пути, конечно, не смогли обойтись без приключений. Ехать далеко, навигатору сообщили, куда нам надо, ну, и поехали, ему, навигатору, лучше знать, как туда добраться. Едем себе, никого не трогаем, и внезапно въезжаем в Австрию. Нам не впервой, конечно, но дело осложнилось множеством указателей «вы сейчас въедете на платную дорогу, и лучше бы вам оплатить проезд, а то хуже будет». И про транзитный проезд что-то по немецки написано, но мы ж академиев не кончали. А нам по той Австрии ехать было 10 минут ровно, дольше разбираться, как тут эти дороги оплачиваются, и вон про транзитчиков на знаках чего-то пишут, может, нам не надо платить, а может и надо, в общем, пока думали — выехали уже из Австрии снова в Германию, и слава Кришне, штраф за неоплаченное пользование платной дорогой в Австрии — что-то около 150 евро, по-моему. Въехали в Берхтесгаден, попетляли по серпантину, и на высоте 950 метров над уровнем моря оставили машину на парковке. Дальше дорога для простых водителей кончалась, и они передавали эстафету водителям непростым.
Следующие 700 метров подъёма мы должны были преодолеть в туристическом автобусе, подвеска которого оборудована для передвижения по горному серпантину. Автобус может по команде водителя наклоняться то на один бок, то на другой, и это облегчает вождение по дороге, уклон которой, как мне кажется, зачастую пересекает отметку в 30˚, а количество поворотов на 180˚ и вовсе бессчётно.
Неудивительно, что водители здесь работают только специально обученные; и гоняют они на этих дорогах так, что дух захватывает. Вестибулярный аппарат обычного водителя устраивает панику в каждом повороте, совершенно точно предвещая падение вниз, но аппарат-то натренирован на обычную динамику машины, у которой все четыре колеса находятся в одной плоскости относительно кузова.
Выходим на автобусной парковке, проходим метров сто по туннелю, вырубленному в толще горы, к лифту, который несёт нас вверх ещё на 120 метров, выходим из лифта и...
2. |
Вопреки распространённому заблуждению, самая высокая точка — это не вершина горы. Самая высокая точка — это кончик антенны на крыше того, что стоит на вершине горы. |
Перед нами Кельштайнхаус.
Это шале, более известное под названием «Орлиное гнездо», было подарено Адольфу Гитлеру, когда тому стукнул полтинник. Подарок, прямо скажем, королевский. Одна только прокладка дороги к нему обошлась в 150 миллионов евро, если считать современными деньгами.
Немцы глубоко осознают свою ответственность за Вторую мировую. Наказание за пропаганду нацизма и использование нацистской символики в Германии — штраф до 21000 евро плюс заключение на срок до пяти лет. А потому они сделали всё, чтобы это место меньше всего ассоциировалось с Гитлером. Это просто красивая природная достопримечательность с кафешкой на вершине, а то, что камин из красного мрамора был подарен Гитлеру Муссолини — так кто ж нынче помнит такие подробности.
3. |
Здесь мы можем наглядно наблюдать, что гора в основном состоит из камня. |
Соседние горы были закрыты облаками, но это только украшало пейзаж. Туда-сюда шныряли туристы, обходившие вершину по круговому маршруту — весьма, надо сказать, непростому, мы на него с фототехникой не пошли.
4. |
Ненене, Дэвид Блейн, объектив нам дороже. |
5. |
Как часто мы смотрим в бинокль, и как редко мы смотрим на него. |
6. |
На обратном пути я прям вот видел границу между дождём и не-дождём. |
На вершине мы пробыли недолго, благо это место было далеко не последним в Берхтесгадене из тех, что мы планировали посетить в тот день. Спустились тем же маршрутом и, с некоторым облегчением, поехали на озеро.
7. |
Экологически чистый спасательный круг |
«Кёнигзее» дословно означает «Королевское озеро»; впрочем, происхождение этого топонима полагают весьма спорным. Это озеро считается самым чистым в Германии, и по этой причине передвижение по нему разрешено только на лодках с электроприводом, ну или вёсельным плавсредствам.
8. |
А внутри сидит кондуктор и по пути играет на трубе, серьёзно. |
Погода хмурилась, и небольшой дождик то начинался, то заканчивался, но это не могло смутить тех, кто плыл в электрошлюпке на другой конец Королевского озера.
9. |
В Германии тоже бывают неожиданные перебои в предоставлении коммунальных услуг. Например, пока мы были на озере, на время выключили солнце. |
10. |
К тому же, похоже, где-то образовалась протечка. |
По дороге нам встретилась одна из главных местных достопримечательностей — церковь какого-то святого, то ли Бартоломея, то ли Варфоломея, мы так и не поняли толком, по причине равнодушия к культовым постройкам. По той же причине мы не стали её посещать, несмотря на то, что именно на этой остановке лодку покинуло две трети пассажиров.
11. |
Будто грибки, украшающие торт, сбились в кучу. |
Наконец, мы приплыли к южной оконечности озера и вышли на конечной остановке. Узкий перешеек земли отделял нас от цели нашего путешествия — озера Обер.
Когда мы весной 2011 года сидели дома и готовились к этому путешествию, жена смотрела на фотографии озера Обер и томно вздыхала: «Ах, душа моя, если бы только возможно было остаться нам одним среди этой нетронутой природной красоты...» Ну, может, не совсем такими словами, у меня вообще память плохая, как смог, так воспроизвёл. В любом случае, ежу было понятно, что остаться одним на озере Обер решительно невозможно — туристов там нет разве что ночью, но тогда и лодки не ходят. Что ж, мы не всегда имеем то, что желаем, и мы двинули к озеру в сопровождении различных немцев, голландцев и прочих англичан.
12. |
Таинственная надпись "ksushik.com" и здесь преследовала нас на каждом шагу. |
Озеро действительно превосходило все наши ожидания, пейзаж вызывал желание выкопать землянку и прямо там и жить, мы осматривались, фотографировали, ели какие-то захваченные по дороге булочки, как вдруг нас накрыл ливень. Не дождичек, как это частенько бывало в Германии, а полноценный качественный ливень, когда поставишь на землю пустое ведро, и через пару минут оно уже полное. Нежных голландцев и немцев сразу смыло, они убежали куда-то в сторону ближайшего кафе, привычные к дождю англичане держались чуть дольше, но такие потоки и их не оставили равнодушными, и они отступили вглубь континента. И только мы с женой, два Russische Touristen, которым было глубоко плевать на все природные катаклизмы, остались на озере совершенно одни.
13. |
Возможно, в том домике и были люди, но мы туда не плавали, не знаем. |
Наверное, это был бы самый подходящий момент, чтобы предложить руку и сердце, если бы я этого не сделал значительно раньше. Мы и озеро Обер в звенящей тишине, нарушаемой только шумом дождя. Бойтесь мечтать, мечты сбываются.
14. |
А так и не скажешь, что сильно намокли. |
До ближайшего кафе, в котором к тому времени уже грелись немцы и голландцы, мы добрались промокшими абсолютно насквозь. Выпили чего-то горячего, и не один раз, в соседней сувенирной лавке очень своевременно купили два дождевых плаща (дождь как раз кончился), и двинулись в обратный путь.
15. |
Из-за леса, из-за гор ВНЕЗАПНО ОБЛАКО |
По дороге познакомились с совершенно мокрой альпийской коровой, из молока которой якобы делается шоколад Милка. Корова сказала, что про Милку ничего не слышала, и вообще, она даёт молоко, а не глутамат натрия.
16. |
Пользуясь случаем, хочу передать мууууууууу |
Назад плыли тем же маршрутом, в привычной уже электролодке. Церковь, остров, горная вершина Ватцманн — всё уже казалось знакомым и родным.
17. |
Ливня, конечно, уже не было, но дождик периодически капал. |
Не знаю, нарушали ли мы законодательство Австрии на пути обратно, равно как и не знаю, нарушали ли мы его не пути туда. Берхтесгаден, Кёнигзее и даже малоинтересный Варфоломей оставили нам массу впечатлений и воспоминаний, о которых мы взахлёб говорили всю обратную дорогу, уже не обращая такого внимания на красные австрийские знаки с непонятным упоминанием транзитчиков.
18. |
19. |
20. |
21. |
No, как говорится, comments. |
Но больше всего мы, конечно же, запомним нашу прогулку у популярного туристического места, озера Обер, в полном одиночестве, потому что не каждый день внешний мир в столь явной форме напоминает тебе о том, что всё в твоих руках.
Лучше гор, как известно, могут быть только горы, на которых ещё не бывал, и на следующий день мы отправились в городок Гармиш-Партенкирхен, по дороге тренируясь выговаривать его название. И снова наш путь лежал через Австрию, но на этот раз обошлось без платных дорог. В городе Гармиш-Партенкирхен (если я буду часто повторять его название, к концу повествования вы его тоже запомните и научитесь выговаривать), нам нужен был вокзал и поезд.
22. |
Не видать ли поезда? |
Поезда там ходят нечасто, и тем больше нервов доставил нам ремонт дороги прямо перед поворотом на вокзал, из-за которого нам пришлось искать разворот и парковку в другом месте. Чуть не опоздали.
А поезда с вокзала в городе Гармиш-Партенкирхен ходят непростые. Рельсовый путь состоит из трёх рельсов — те, что по краям — как у обычного поезда, а за средний рельс локомотив цепляется зубчатым колесом. Это позволяет поезду карабкаться в гору с большим уклоном.
23. |
Это просто мечта Анны Карениной какая-то. |
Да-да, на самую высокую гору Германии — Цугшпитце — идёт поезд. Он всего четыреста метров не доходит до вершины, высота которой — 2962 метра над уровнем моря. Но это ещё не самое интересное. Самое интересное — это то, что идёт он не как идут все нормальные дороги — серпантином вокруг горы — а протыкает гору насквозь туннелем длиной 4.5 километра. Дабы добить тех, кто уже и так находится в шоке от описанного, добавлю, что эта железная дорога была построена в 1930 году.
24. |
На самом деле тут две разные фотографии, но пока это поймёшь — можно мозг сломать. |
Итак, мы погрузились в поезд. Поезд, до того, как нырнуть в толщу горы, останавливается ещё на нескольких станциях, подбирая пассажиров. На одной из этих станций в поезд погрузилась весёлая компания крупных баварских бюргеров с какими-то кирками и мотыгами, одетых в традиционные баварские цвета — белые рубашки и зелёные штаны. На головах у них были зелёные баварские шапки, и, если бы не весьма потрёпанный вид бюргеров, мы бы решили, что они являются частью какого-то развлекалова для туристов, а так мы подумали, что это что-то типа местных землекопов, тихо поприкалывались на тему того, что они похожи на гномов-переростков, и с интересом наблюдали, как они по-свойски общаются с машинистом — они тут явно не впервые ехали.
Поезд нырнул в толщу горы, продвигаясь под большим углом со скоростью ровно 20 км/ч (я видел спидометр в кабине машиниста). В туннеле темнее, чем в московском метро, интересно, но смотреть не на что, но внезапно поезд остановился посреди нигде, вокруг — полная темнота, и непонятно, с чего вдруг нам здесь останавливаться. Машинист поднялся со своего места, открыл дверь в вагон, открыл дверь кабины, и бюргеры в зелёных шапках вышли в туннель.
Сказать, что мы охренели — это сильное преуменьшение. «Что это было?» - шёпотом спросила жена. «Это горные гномы, они здесь всегда выходят», - как можно спокойнее выдавил из себя я.
Машинист закрыл двери, и поезд поехал дальше. Мы так и не узнали, что это было, а я и не хочу узнавать — мне приятно думать, что однажды в баварском поезде я встретил настоящих горных гномов.
И вот, наконец, поезд выскочил из туннеля. Мы были на плато на высоте 2600 метров, и нам предстояло ещё немного подняться по канатной дороге, чтобы достичь вершины.
25. |
"Кафе принимает заказы на организацию банкетов, свадеб, народных гуляний. Всем гостям иметь при себе альпинистское снаряжение." |
Вершина Цугшпитце — это не просто самая высокая точка Германии. По самой вершине проходит граница между Германией и Австрией. Наверное, раньше тут был какой-то погранпереход, а сейчас можно ходить по оборудованной площадке на вершине горы, оказываясь то в Германии, то в Австрии. На вершине холодно, но всегда можно спуститься по лестнице в кафе, окруженное сувенирными магазинами, причём кафе есть и на австрийской стороне, и на немецкой. Разумеется, для тех, кто неспособен преодолевать лестницы, имеется лифт для инвалидов.
26. |
Казалось бы, при чём тут горы? |
27. |
Собаки на такой высоте тоже водятся, оказывается. |
28. |
Портрет горного свина как бы намекает, что мусорить нехорошо. Поэтому никто и не мусорит. |
За столько постов о Германии я ни разу не рассказал об инвалидах, а зря.
Ещё приехав в Берлин, мы удивились количеству инвалидных колясок на улицах. Что здесь случилось — обилие вредного производства, техногенная катастрофа, извержение вулкана? Мы никогда не видели столько инвалидов в России. Лишь поближе познакомившись с немецкой действительностью, мы поняли. Инвалид в Германии — не просто полноценный член общества; это, можно сказать, почётный титул. Третий Рейх славился не только своим непримиримым отношениям к евреям, инвалидов тогда тоже, мягко говоря, недолюбливали, и сейчас Германия делает всё, даже, если это возможно, «слишком всё», чтобы загладить свою вину. Станции метрополитена, туалеты на автозаправках, музеи, автобусные остановки, подземные парковки, лифты в четырёхэтажных (!) жилых домах — абсолютно всё оборудовано таким образом, чтобы инвалид не чувствовал себя хоть в чём-то стеснённым. А потому инвалиды ездят на трамваях, посещают торговые центры, музеи и речные прогулки, и именно поэтому мы видели их такое множество. Российские же инвалиды просто сидят дома, ведь даже просто выйти из подъезда — это уже большая проблема. А там — яма, бордюр, колдобина, нерегулируемый переход, и лестница на входе в троллейбус. Какие уж тут речные прогулки.
Вот и на вершине Цугшпитце, в самой высокой точке Германии, оборудован лифт для инвалидов, чтобы они могли беспрепятственно посещать эту достопримечательность, и созерцать незабываемые виды, открывающиеся с безопасной огороженной площадки на самом верху.
29. |
Горы. |
30. |
Горы. |
31. |
Горы. |
32. |
Горы. |
33. |
Не надоело? Ну вот вам ещё горы. |
Гуляя по площадке, мы обнаружили наших старых знакомых — альпийских галок, но на сей раз они были многочисленны и прожорливы. Дважды нам пришлось бегать в австрийский буфет за булочками, чтобы хоть немного удовлетворить их аппетит.
34. |
Галки на австрийской стороне чуть менее причёсаны, чем на немецкой. |
35. |
Мы не стали предлагать австрийским галкам немецкий хлеб — мало ли что, международный скандал, то, сё. Пришлось купить булочку в австрийском буфете. |
36. |
Теперь, когда я смотрю на герб Германии, мне начинает казаться, что на нём ни фига не орёл. |
Нагулявшись по вершине и основательно замёрзнув, мы отправились в обратный путь. На сей раз мы воспользовались не поездом, а канатной дорогой, которая перенесла нас к озеру Айбзе, расположенному на высоте 1000 метров над уровнем моря.
37. |
Вот эта клякса и есть озеро Айбзе. |
38. |
Но на самом деле это охренительно красивое озеро. |
Особо отчаянные немцы даже купались в озере, несмотря на то, что вода была ужасно холодной. Хотя, возможно, это снова были голландцы со своей чудо-травой.
Недалеко от Айбзе мы снова сели на знакомый поезд и поехали обратно в Гармиш-Партенкирхен. Несмотря на посещение австрийского буфета, мы жутко проголодались. Видимо, посещение буфета на территории Австрии не засчитывается на территории Германии.
39. |
Здесь, кстати, тоже домики разрисовывают. |
Поплутав по улочкам этого небольшого городка (который, напомню, называется Гармиш-Партенкирхен), мы нашли уютный ресторанчик, который оказался семейным предприятием, и уготовал на нашу долю суровые испытания.
40. |
Портрет очков. |
Уже приземлившись за столик, мы поняли, что попали в место, которое никак нельзя было отнести к туристическим. За соседними столиками сидели пожилые пары, которые явно не впервые проводили здесь время; сам же ресторанчик располагался за оградой частного дома, в котором жили хозяева и на первом этаже которого находилась кухня. Пока мы разглядывали меню — подъехал старенький «Опель Кадет», из-за руля выскочил пожилой немец лет семидесяти с хвостиком, и, порхнув к пассажирской двери, открыл её; оттуда грациозно появилась его супруга, которой он галантно подал руку. Оба были одеты к ужину, возможно, по поводу какого-то события в их долгой жизни, а может быть, они и каждый день так одеваются. В общем, мы были немного не в своей тарелке, простите за каламбур, но отступать некуда, позади — Гармиш-Партенкирхен, и мы сделали заказ.
Хозяева заказу явно обрадовались. Цены-то, вообще говоря, не кусались, и мы заказали далеко не самое дешёвое, что было в меню, до конца, правда, не понимая, что же это такое.
Через некоторое время начали приносить блюдо, заказанное женой. «Начали приносить» — это я совершенно правильно выразился. Двое хозяев, улыбаясь, носили это блюдо в три приёма — тарелки с мясом, с овощами, с соусами, и ещё не пойми с чем. Я зловредно улыбался, глядя на большие глаза жены, которой предстояло всё это съесть.
Потом начали приносить мой заказ, и настал черёд жены зловредно улыбаться. Я же мрачно смотрел на вырастающие передо мной тарелки и горшочки, втайне завидуя Альфу с его восемью желудками.
Я не знаю, как обычный среднестатистический немец может съесть всё это на ужин. Возможно, желудок разрабатывается от ежедневных пивных тренировок. Я съел всё своё и две трети того, что заказала жена, и у меня было ощущение, что это конец. Я сказал, что меня необходимо выкатить из-за столика и перекатывать до машины, где я, возможно, буду способен рулить, если живот не будет слишком сильно упираться в руль. К счастью, салон нашего транспортного средства позволял сместить сиденье назад, и мы не спеша отправились в обратный путь, оставляя позади горы, на которых мы уже побывали, и гостеприимный Гармиш-Партенкирхен.
41. |
Особенно умиляет меня сооружение, похожее на деревенский туалет в чистом поле. |
42. |
А это, собственно, Цугшпитце. Только снизу. |
На Германию постепенно опускалась ночь. Контуры гор и нависающее над ними заходящее солнце сопровождали нас обратно в Фюссен, который нам предстояло покинуть следующим утром. Мы снова пересекли Австрию, бросив прощальный взгляд в сторону Ройтте, в который мы так и не заехали, и въехали в туннель, внутри которого проходит весьма условная австрийско-германская граница. Снова мост через реку Лех, снова городская ратуша Фюссена, снова повернули налево на круговом перекрёстке, и ехали по Аугсбюргерштрассе. Мы знали здесь каждую подворотню, каждую собаку, мы знали, где находится круглосуточный банкомат, когда закрывается продуктовый супермаркет Netto, и почему кассирша-итальянка просит сразу сгружать пробитые товары в корзину, не оставляя их в лотке после кассы. Уезжать отсюда казалось диким и неестественным, как будто кто-то пришёл к нам домой и сказал, что нам надо освободить жилплощадь в течение двадцати четырёх часов. Мы же здесь живём, опомнитесь, какое уезжать?! Но даты на шенгенской визе в наших паспортах говорили об обратном.
43. |
Австрийский автобан ничуть не хуже немецкого, только скорость органичена. |
44. |
А ночью и вовсе не разберёшь. |
45. |
А вот и въезд в Германию. |
Мы ложились спать, зная, что утром истекает срок аренды, и нам в любом случае придётся выехать, и отправиться в сторону Польши, а потом Белоруссии, а потом... Потом думать не хотелось. Мозг мобилизовал свои защитные механизмы, и мы провалились в сон; нам снились горы, и луга Баварии, и неведомые просторы той Германии, которую мы не успели посетить. Если бы только не эти визовые условности и дурацкие международные договоры, мешающие людям жить там, где они хотят... Но мы и не собирались сразу сдаваться, за нами ещё оставался последний бой, и мы его выиграли. Следите за новостями, не выключайте ваши телевизоры, мы обязательно вернёмся.