Перегон из Сен-Тропе в Барселону был ярким и запоминающимся. Сначала навигатор провёл нас через заповедник «Маврские горы», очень интересный своей природой и рельефом. Потом мы ехали через Каркассон, Безье и Нарбонну, где уже бывали. На последней французской заправке мы шли к кассе, а Ксюша просто хватала по дороге всё подряд с полок, какие-то вафли, пряники, будто она в последний раз во Франции. Я тоже заразился и схватил огромную банку с кассуле – заодно с глиняной плошкой. С тех пор мы готовим кассуле правильно.
Мы всегда стараемся путешествовать под музыку, автохтонную по отношению к региону нашего пребывания, и в этот раз в машине звучала Мари Лафорет. В какой-то момент она запела что-то странное, и мы поняли, что в одной из своих песен она перешла с французского на испанский. В этот самый момент мы увидели на дороге знак «вы въезжаете в Испанию». Ума не приложу, как интерпретировать такие совпадения.
Дорога до Барселоны позволила заново привыкнуть к испанским автобанам. Несмотря на то, что разрешённая скорость на них – 120 км/ч, что ниже, чем в большинстве европейских стран, зевать там не приходится – дороги зачастую довольно лихо закручены, и, по опыту организации движения в других странах Европы, на некоторых участках ожидаешь знака «80», но нет, там можно 120, если тебе хватит смелости.
Барселона сразу же напомнила нам, что этот город – не для автомобилистов. Этот город ненавидит тех, кто перемещается по нему на машине. Он их отторгает. Гнобит. Унижает. Заставляет чувствовать себя слабыми. Именно поэтому мы не собирались использовать машину во время нашего пребывания в Барселоне, но добраться до места проживания было всё-таки необходимо, и нам пришлось вынести этот позор.
Мы сняли квартиру в районе Сантс – одном из старых районов Барселоны, не слишком удалённых от центра. Особенность квартиры заключалась в том, что парковка для нашей машины находилась в двух минутах пешком, и примерно в десяти минутах езды. Да, так бывает. Подняться по лестнице – и вот сразу вход на парковку. Но чтобы приехать туда – нужно крутиться десять минут по узким улицам. Тогда мы ещё не знали, как нам это аукнется, но недостатки такого расположения сразу ощутили сполна.
Нам нужно было проехать к квартире на машине, разгрузиться, и потом отогнать её на парковку. Проблема была в том, что проехать на машине к квартире мы не могли. Там было перекрыто. Там стоял временный знак «кирпич», и рядом с ним дежурил испанец, следивший, чтобы никто не нарушал. Разговор с ним закончился установлением факта, что он не говорит ни на каком языке кроме испанского. Мы поехали к следующему кордону, и там было то же самое. В итоге на третьем круге кто-то из них просто сжалился и пропустил нас, иначе совершенно непонятно, как бы мы могли попасть к месту назначения. Тогда нам казалось, что это большое барселонское испытание… Ведь мы не знали, что нас ждёт дальше.
Оказавшись в Барселоне, мы первым делом побежали смотреть на Саграду Фамилию. Как-то так получилось, что в прошлый раз мы её не посетили, и не хотели упустить второй шанс, так что всё забронировали заранее, и прибыли точно к назначенному времени, благодаря очень неплохому барселонскому метро – хоть мы и не любители общественного транспорта, но в Барселоне это меньшее из зол.
Людей вокруг Саграды было до фига. Не катастрофически до фига, не до такого состояния, чтоб мы готовы были отказаться от наших планов, а и такое вполне возможно, когда действительно зашкаливает, но в марте всё-таки было очень много, но терпимо. Пока мы ходили вокруг, видели длиннющие очереди за билетами. Посмотрев на них с удивлением, беспрепятственно вошли в пустой гейт «для тех, кто купил билеты заранее через интернет». А что, как-то иначе можно? Мы и не знали.
Хотя, если честно, не совсем беспрепятственно, конечно. Там на входе досмотр, и у меня нашли перочинный нож. Я уже бывал террористом в Рейхстаге, и вот, пожалуйста, теперь я террорист в Саграде. Ничего нового, известный международный рецидивист. Нож конфисковали, и выдали номерок, чтобы я мог получить своё опасное оружие на выходе. Делается это настолько буднично, что не оставляет сомнений в том, что я не единственный такой неудачливый террорист.
Сразу после входа во двор Саграды материализуется сотрудник местных служб. Он, хочешь или нет, начинает объяснять, где здесь что. Надо сказать. что делает он это настолько учитво, что не получается испытывать к нему ничего, кроме благодарности. Мы уверили его, что мы всё поняли, но он, видя, что мы так и не вошли внутрь за следующие десять минут (потому что были заняты фотографированием снаружи), подошёл ещё раз и поинтересовался, действительно ли нам всё понятно, или надо объяснить подробнее. В общем, сервис приятный, но чуток навязчивый.
Внутри нам, с одной стороны, не очень понравилось количество людей – хотя их было, несомненно, намного меньше, чем в пик сезона – а с другой, мы прям зависли. Всё-таки это удивительное сооружение, хоть я и не особо жалую Гауди и всю это архитектуру в стиле биопанка.
Еще у нас был забронирован вход на башню, и вот этот опыт, надо сказать, был скорее разочаровывающим. Нет, посмотреть сверху всегда интересно, но одна малюсенька смотровая площадка – не тот масштаб, которого ожидаешь от сооружения масштаба Саграды.
Спустившись, пошли искать туалет, а в результате случайно нашли музей Саграды и сувенирный магазин, и провели в обеих локациях некоторое время.
Дальше мы поехали на Рамблу. Тут самое время признаться в том, что наши перемещения по Барселоне на сей раз не были метаниями слепых котят в темноте. Ксюша за годы своей фотографической практики снимала много кого, и некоторые из тех, кого она снимала, позднее переселялись в разные другие места, так что у нас теперь есть приятели в немалом количестве стран Европы. В Барселоне у нас была Оля, которую Ксюша снимала несколько раз довольно давно, и которая после давнего переезда в Барселону успела стать совсем местной.
Так что мы, направляемые рукой эксперта, отправились на Рамблу не просто так, а во вполне определённое заведение – баскскую таверну с тапасами.
Мы оба обожаем тапасы, это возможность попробовать много блюд в течение одного приёма пищи. Тут заведение было аутентичным до крайней степени. Ты сам набираешь тапасы сколько влезет. В каждый воткнута зубочистка, и в конце ты приходишь на кассу с оставшимися зубочистками. Их пересчитывают, и берут с тебя по количеству съеденного.
Я с порога спросил, есть ли сангрия. Мне ответили, что нет, конечно же. Это же баскская таверна, а не испанский ресторан. Поэтому есть вино с содовой, а сангрии нет. И я бы, наверное, и по сей день корил себя за этот культурный прокол, ну как так, спросить у басков сангрию, если бы следующие четыре или пять пар туристов, вошедших за нами, не сделали то же самое. Первым делом просить сангрию, потом уже подумать, где спрашиваешь. Окей, по крайней мере мы оказались не тупее среднего туриста, это уже отрадно.
Пока мы сидели и ели тапасы, в открытую дверь заведения зашёл голубь. Не задерживаясь у входа, он уверенно прошагал мимо нас и барной стойки во второй зал. Официантка пошла за ним и выгнала его на улицу; он пролетел через весь зал, чуть не задев мою голову крылом, прямиком в дверь. Официантка объяснила заинтересованным туристам, что он всегда так делает – заходит пешком, вылетает по воздуху. Зачем – никто не знает. Минут через пятнадцать голубь снова появился в дверях. Официантка преградила ему дорогу и стала с ним ругаться. Ну вот чего ты сюда ходишь. Ну сколько можно. Мы тебя уже и водой поливали. И объявление повесили, что кормить тебя строго запрещено. Давай уходи по-хорошему. И голубь ушёл. Но наверняка ненадолго.
Дальше, руководствуясь советами нашего личного гида по Барселоне, мы отправились в галереи Мальда, где раньше не были, и пропали там. Это совершенно потрясающий комплекс магазинов задротства по разным тематикам – Гарри Поттер, аниме, Марвел, эзотерика, и так далее. Нормальный человек в такие места попадает случайно и нечасто, а тут их прям хорошая такая концентрация, и всё оно очень атмосферное, и мы даже не удержались от того, чтобы купить несколько бесполезных, но забавных вещиц.
Тут мы вспомнили, что ещё при прошлом посещении этого города пришли к выводу, что в нём есть всё. Что бы нам ни было нужно, мы находили это моментально. И если что-то не было нужно, мы тоже это находили. Мы прогулялись по интереснейшей улице с секонд-хендом (даже стало на минуту жаль, что наш уровень брезгливости не позволяет нам покупать такое – очень уж интересные экземпляры попадались) и какими-то безумными индийскими магазинами, и пришли к выводу, что, приезжая в Барселону, надо брать неделю просто на то, чтобы ходить по магазинам. И то не факт, что хватит времени на всё, что захочешь посетить.
Конечно, как только мы захотели есть, оказалось, что прямо в двух шагах от нас есть отличный ресторан с паэльей с прекрасным рейтингом и отзывами – это ж Барселона. Правда, с местами была напряжёнка – нас могли посадить только напротив барной стойки, где никто сидеть не хотел, но мы решили, что место нам нравится слишком сильно, чтобы упустить этот шанс, и решили потерпеть это непопулярное расположение. Нам принесли меню, и, пока мы его разглядывали, пришёл официант и сказал, что освободился столик в основном зале в углу. Он ведь вообще не обязан был этого делать, мы же уже сели и никуда бы не ушли. Но он видел, что мы не полностью довольны тем, где мы сидим, и предложил нам пересесть, несмотря на то, что знал, что найти других желающих на место напротив бара будет сложно. Мы окончательно уверились, что не зря зацепились за это место.
Это оказался ресторан галисийской кухни. Впрочем, в тот момент нам это ни о чём не говорило – мы ещё не знали, что Галисия – это область, которая славится своей кухней на всём Иберийском полуострове и даже за его пределами, и местные значительно охотнее пойдут в ресторан галисийской кухни, чем в какой-то другой. Мы заказали паэлью, которую, как и во многих местах в Испании, можно заказать минимум на двоих, и тут нам снова сделали предложение, от которого мы не смогли отказаться – а давайте мы вам сделаем одну паэлью, но там будет половина одной и половина другой, чтоб вы могли попробовать сразу две. В результате удалось попробовать и паэлью с морепродуктами, и паэлью с уткой. Это место стало одним из любимых по атмосфере, вкусу, и вообще всему за эту поездку – хотя, надо сказать, отменных мест мы в ней посетили ой как немало.
Когда мы вышли на улицу, было уже темно. Нам нужно было купить фруктов домой, но мы знали, что в Барселоне много так называемых пакистан-шопов, которые работают допоздна. Но вот на наших глазах закрылся сначала один, потом другой… Мы испугались, что мы, может быть, чего-то не знаем. Что может есть какой-то новый закон, что теперь они не могут работать допоздна и должны закрываться к определённому времени. Так что мы забежали в ближайший, который ещё был открыт, накупили фруктов – килограммов, наверное, пять. Набили их мне в рюкзак, и со всем этим добром пошли к метро.
Оказалось, зря поддались панике. Остальные пакистан-шопы на нашем пути работали как ни в чём не бывало, в том числе и те, которые находились рядом с домом, от которых не пришлось бы тащить этот мешок фруктов через полгорода. Просто те два магазина по каким-то причинам закрылись раньше, и это включило у нас режим паники.
Следующие два дня были теми днями, вокруг которых был построен этот эпик-трип – днями конференции. Я уходил утром и возвращался вечером, а Ксюша встречалась с Олей, и та показывала ей разные интересные места, то университетскую библиотеку, то парк кактусов – короче, они там отлично проводили время, устраивали фотосессии, сидели в кафе, и общались обо всём, что пропустили за те годы, когда не виделись.
Под конец второго дня конференции (языком общения на которой был английский) я понял, что мне нужен какой-то антракт, хотя бы очень короткий. Всё это количество впечатлений, вкусов, запахов, стран, языков, новых знаний… Если не переключиться, это вызовет такую сенсорную перегрузку, что мне начнёт становиться всё равно, а этого в таком эпичном путешествии я точно не хотел. Я поймал в пустеющем холле здания, где проходила конференция, какого-то мужика, который стрелял со стола последние недоеденные бутерброды, оставшиеся с перекуса. На бейджике у него было написано «Зоран». Спросил его: «Вы с Балкан?» Не ошибся. Серб, живёт во Франции. Минут сорок проговорили на сербском о жизни в эмиграции, о Балканах, о дурацкой евробюрократии, в общем, о жизни. Почувствовав, что переключился, и готов продолжать получать новые впечатления, встретился с Ксюшей, и мы пошли ужинать.
Намеченный нами ресторан был довольно понтовым – но не с теми понтами, которые характеризует внешний лоск при отсутствии внутреннего содержания, а наоборот. Место, если не знать заранее, могло показаться довольно заурядным – просто аккуратный ресторан, не более. Поэтому случайные прохожие частенько подходили посмотреть, но большинство из них сразу отпугивали цены в меню. Нас они тоже, надо сказать, не оставляли равнодушными, но мы хотя бы знали, куда идём.
Этот ресторан на тот момент входил в топ-3 Барселоны по паэлье. Мы заказали паэлью с лобстером и паэлью со стейком – и да, это действительно настолько безумно и настолько вкусно, насколько оно звучит. Ничуть не пожалели об этом опыте и о потраченных деньгах, оставшись под глубоким впечатлением от всего, в особенности от лобстера, который торчал из паэльи, и которого нужно было раскалывать специальными щипцами. Нет, я знал, конечно, и до этого, что лобстера раскалывают щипцами, источники информации об этом начинаются с выступлений Задорнова и заканчиваются голливудскими фильмами. Но я и голливудские фильмы – это разные вселенные, и я не думал, что я и лобстер, которого раскалывают щипцами, когда-нибудь сможем оказаться в одной вселенной. Тем не менее, в Барселоне это случилось. Город чудес.
Мы еще погуляли по красивой ночной Барселоне, и зашли в ТЦ «Арена». Магазины нас уже, конечно, не интересовали, но на крыше ТЦ была открытая площадка, откуда открывался вид на площадь Испании. И, кстати, там, на крыше, было довольно много интересных ресторанчиков, в один из которых мы бы с удовольствием зашли, если бы не съели только что паэлью с лобстером.
На следующий день мы решили убить сразу двух зайцев – посмотреть на красивый средневековый город и устроить очередную фотосессию – и Оля повезла нас в Рупит. Ну то есть технически повезли мы её, но точку назначения и маршрут определяла она, так что сложно сказать, кто кого вёз.
Ехали мы очень красивыми дорогами, но они, надо сказать, были довольно лихо закручены, как это нередко бывает в Испании. Я иногда ругаю Испанию за ограничение максимальной скорости на автобанах в 120 км/ч. В соседней Франции 130, а испанцы водят настолько лучше французов, что я бы не отказался всех французов отправить на переподготовку в Испанию. Но, с другой стороны, во Франции, если дорога принимает форму вертлявого серпантина, скорость знаками сбрасывается до 80-90. А в Испании как поставили 120, так и гоняй на своё усмотрение.
Рупит – очень популярная туристическая достопримечательность под Барселоной, и мы, когда прибыли к точке назначения, сначала подумали, что на парковку стоит очередь. Выбора у нас особо не было, мы уже приехали, и у нас были планы, так что решили, что придётся ждать, пока кто-нибудь уедет, несмотря на то, что перед нами до шлагбаума было ещё несколько машин, и ожидание могло затянуться; но оказалось, что мест на парковке полно, просто пускает на неё живой человек, который открывает шлагбаум, и он ушёл то ли отлить, то ли поесть, и за это время собралась целая делегация.
И мы, наконец, вошли в Рупит через подвесной мост, который вёл в старую часть города – хотя другой части у него особо и нет. Весь Рупит – очень старый, очень аутентичный и очень маленький. Это средневековый город, залезающий на склон холма вроде бы вулканического происхождения, и главная составляющая его экономики, как и у всех подобных городов в современном мире – это, само собой, туризм. Нам очень повезло прибыть в Рупит не в сезон, потому что даже в марте туристов было прилично, но не катастрофично. На удивление часто слышалась русская речь, а также другие более или менее знакомые иностранные языки, но хотя бы не было давки. В местных магазинах накупили всяких сладостей, которые увезли с собой, и булочек, которые съели сразу.
Увидели снизу испанский флаг, вывешенный на какой-то башне наверху, и решили туда забраться. Плутали по улицам, довольно круто уходящим вверх, немного запыхались, вышли к какой-то верхней точке, смотрим – а флаг где-то там внизу под нами. Мы забрались сильно выше, чем он.
А вечером все вместе поехали в ресторан, где к нам присоединился муж Оли, Диего, который на правах местного руководил дегустацией паэльи, которая и правда была выдающейся.
Следующим утром нам нужно было покидать Барселону, которая была всё ещё в некоторой обиде на нас за то, что мы приехали в неё на машине – ведь машины она, напомню, страсть как не любит. Зная это, мы решили, что пойдём за машиной заранее – за час до времени выезда. По-любому должно хватить времени, чтобы пригнать машину с парковки, загрузить уже упакованные вещи, и спокойно уехать.
Сложности начались уже на этапе «пригнать». Поднявшись по лестнице к парковке, мы поехали к апартаментам, но все проезды снова были перекрыты, но на этот раз все эти ребята, которые дежурили у «кирпичей», наотрез отказывались нас пропустить. Никто из них снова не говорил ни на каком языке кроме испанского или каталонского – не то чтобы я даже различал их на слух. Наконец, на третьем круге, после тыканья пальцем в гугл-карту, и перевод через гугл-переводчик с пояснениями, что мы туристы, мы выезжаем, там наши вещи, один из них пропустил нас. Мы поехали по односторонней улице, и перед нами ехал фургон с цветами. В какой-то момент он просто остановился, включил аварийку, открыл кузов и начал разгружать цветы в цветочный магазин. Это продолжалось минут пятнадцать, и объехать его было невозможно – впрочем, и у него не было другого места, где можно было бы припарковаться, не мешая проезду.
Мы приехали к апартаментам за две минуты до времени выезда, потратив на дорогу от парковки 58 минут вместо запланированных десяти. Тонкий момент заключался в том, что доступ в подъезд дома и в саму квартиру осуществлялся кодовым замком, и у меня были веские основания подозревать, что коды автоматически перестанут действовать в момент наступления времени выезда. Так что мы открыли подъезд, и пулей побежали на этаж, чтобы открыть дверь квартиры. Мы сделали это за минуту до наступления времени Ч.
Я оказался прав. Через минуту дверь заблокировалась, и мы бы больше не смогли открыть её снаружи, если бы закрыли. Так что мы, в очередной раз решая классическую задачу о волке, козе и капусте, подпирали верхнюю и нижнюю двери сумками, чтобы переместить вещи в машину. В итоге нам это удалось. Мы вздохнули с облегчением… Но всё только начиналось.
Попытавшись выбраться из города, мы наконец поняли, почему никто не хотел пускать нас к апартаментам. Южная часть района Сантс разделена на две части широким шоссе Carrer de Sants. В тот день по этому шоссе было запланирована демонстрация – похоже, какие-то зелёные, или левые, или ещё какие-то озабоченные, против чего-то протестовали. И пока мы грузили вещи, демонстрация началась.
Наш маленький кусочек района, между Plaça de Sants и Carrer de Watt, был полностью отрезан от дорожного сообщения. Выбраться можно было в двух точках, против одностороннего движения, что является правонарушением, влекущим за собой лишение водительских прав. На это мы пойти не могли, впереди было немало планов. С другой стороны, пересечение шоссе, по которому идёт демонстрация, ни по каким понятиям лишения прав повлечь не может – это не мы нарушаем, это они нарушают. Главное, не сбить никого. Ждать окончания демонстрации мы, конечно, не могли. И мы, приняв никому из нас не понравившееся решение, высунулись на машине из поперечной улицы на это шоссе.
Демонстрация шла довольно плотной толпой. Все были в одинаковых футболках, с какими-то флагами, и явно верили, что делают какое-то до фига важное дело, и им, конечно, было глубочайше насрать на планы туристов, которые они ломают своим граждански-активным поведением. Ну что ж, если им насрать, то нам тоже насрать. Мы высунулись на шоссе на полкорпуса.
Тут нарисовался дед. На любой демонстрации есть инициативный дед, выполняющий роль затычки в каждой бочке. Дед объяснил нам по-испански, что туда ехать нельзя. Я объяснил ему из принципа по-русски, что мне очень надо, и других возможностей выехать из района у меня нет. Хотя мы не понимали ни слова друг друга, он уловил моё настроение, и, вздохнув, благословил меня пересечь шоссе. Но по кратчайшему пути. А то я, наверное, собирался два километра по нему ехать.
Но ближайший переулок был не прямо напротив нас, а скорее под 45°, и нам пришлось пересекать шоссе по диагонали. Мы проползали поперёк шоссе, и толпа обтекала нас. Наверное, если бы это был марш каких-нибудь отбитых ультрас, нам бы просто расколошматили машину, но эти ребята выглядели глупыми, но безобидными. Полиция, которая, конечно, дежурила тут, видимо, просто настолько охренела от наших действий, что растерялась и не успела ничего нас спросить за те пять минут, которые показались нам вечностью. В итоге мы оказались на другой стороне шоссе и нырнули в первый спасительный переулок.
Это была пешеходная улица. Чёрт, Барселона, за что ты так ненавидишь автомобилистов?! Что мы тебе сделали?! Нервы были на пределе. Пешеходная улица, предназначенная для проезда максимум на мопеде, имела ряд лавочек посередине, и вбитые столбы на выезде, чтобы не проехала машина. Впрочем, расстояние от лавочки до стены дома было достаточным, чтобы протиснуться, как и расстояние между столбов, по моим прикидкам – если сложить зеркала.
Местный, который сидел на лавочке и кормил голубей, провожал нашу машину большими глазами. Когда мы протиснулись между столбов, которые там стоят, чтобы не проезжали машины, его глаза стали ещё больше. Но мы уже вырвались.
Прочь, прочь из этого места, где четырёхколёсные повозки считаются порождением дьявола. Мы будем ещё много раз возвращаться в Барселону, но машину, наверное, нужно будет оставлять на въезде в город. Когда-нибудь эти тёмные люди поймут преимущества индивидуального транспорта, а пока… За окном проносятся Террагона, потом Валенсия, мы поворачиваем на запад в сторону Толедо, и машин на дороге становится всё меньше, пока мы не остаёмся совсем одни. Природа меняется, из жёлто-зелёных тонов в красно-зелёные. Дороги очень прямые, с видимостью на несколько километров вперёд, и совершенно пустые.
