Вообще, в этот раз мы отдых на островах даже и не планировали. Навалилось столько всего, что было совершенно не до отпуска. Но в какой-то момент почувствовали, что нервное напряжение и информационная перегрузка достигли своего пика, и если мы прямо сейчас не съездим куда-нибудь хоть ненадолго, чтобы перевести дух, то рехнёмся. И мы стали искать.
В конце июля в Хорватии, ага. Мы понимали, что выбора у нас не будет, и мы будем брать из наличия, а не из того, что хочется. Лучшие места немцы бронируют ещё в январе, к марту подтягиваются менее предусмотрительные чехи и поляки, и к маю остаются только единичные варианты – либо совсем трешовые, либо очень дорогие. А забронировать в июле на июль – это надо быть немного Гудини.
Просматривая немногочисленные предложения, мы наткнулись на апартамент на острове Крк. Мы много лет игнорировали этот остров, поступая при этом, как мы выяснили позднее, как настоящие хорваты. Они тоже не жалуют острова Кварнера, считая, что там грязное и холодное море, и ничего интересного. Лучше в Далмацию, вот там – настоящий отдых, а Крк этот… Никакой. Надо сказать, что в одной из наших поездок мы проезжали Крк насквозь, по пути на паром на Црес, и он нас действительно не впечатлил.
Но на сей раз вариант показался нам идеальным. Неинтересный остров, где нечего делать – как раз то, что нужно, чтобы дней на пять отключиться вообще от всего. Цена предлагалась довольно высокая, но что делать, нервы вообще бесценны. Мы решились, и я нажал кнопку “зарезервировать”. Как это часто бывает в наших довольно хаотичных путешествиях, мы и подумать не могли, сколь судьбоносным окажется это решение.
Конечно, если уж смотреть Крк, то более или менее весь, а не только одно село на дальнем конце острова. Это довольно проблематично, потому что Крк – крупнейший остров Хорватии и заодно – всего Адриатического моря. Но мы собирались хотя бы попытаться, и выехали пораньше, чтобы ещё до заселения заехать посмотреть что-нибудь.
Несомненное преимущество Крка в том, что мы всего через полтора часа после выезда из дома уже пересекали мост, ведущий на остров. Ещё полчаса ушло на то, чтобы добраться до местечка Малинска.
Известна Малинска прежде всего тем, что здесь находился один из известнейших в Югославии отельных комплексов Халудово. Он рекламировался в Пентхаусе, в нём отдыхали Хью Хефнер, Муаммар Каддафи и Саддам Хусейн. В годы своего расцета отель потреблял в сутки центнер омаров, пять кило икры и больше сотни бутылок шампанского. И одной из фишек отельного комплекса была так называемая “райская тропа”, пролегающая по берегу моря в прекрасном сосновном лесу, где отдыхающие могли прогуливаться вечерами, наслаждаясь видами и природой. Туда-то мы и направлялись.
Что ж, тропа там была. Она бы и правда была красивой, если бы не была плотно завалена телами отдыхающих, и далеко не все из них были способны доставить эстетическое удовольствие. Мы шли по ней, всё время перешагивая через чьи-то ноги, и не смогли проникнуться этим местом.
В какой-то момент мы увидели в море, совсем близко к берегу, баклана, который чистил перья. Такой стройный, такой изящный. Так резко контрастирует с обитателями некогда райской тропы. Этот диссонанс ещё больше подчёркивал неумолимость хода истории, превратившей это место из элитного курорта в дикий общественный пляж. И мы пошли посмотреть, что же случилось с самим отелем.
После югославских войн пришла эпоха дикой приватизации. Отель много раз переходил из рук в руки, из владения одного офшора в другой, пока не осел в кармане армянина Ары Абрамяна, гражданина России. Абрамян собирался заняться проектом всерьёз – построить там люксовый отельный комплекс закрытого типа. Но чуток опоздал со своими планами – эпоха беззакония в новой независимой Хорватии к тому моменту уже пошла на спад, и нужно уже было соблюдать законы, хотя бы чуть-чуть, и среди них – закон о том, что море является общественным достоянием, и перегораживать доступ к нему нельзя, так что закрытого комплекса не получится. Ходят слухи, что Абрамян до сих пор ведёт бюрократические споры с правительством Хорватии по этому поводу, а что же тем временм с отелем?..
От “райской тропы” отходит узкая тропинка, ведущая к останкам отельного комплекса. Мы побродили по заброшенным корпусам, поднялись на крышу, откуда открывается потрясающий вид на окрестности, сфотографировали многочисленные граффити, покрывшие его стены за эти годы, посмотрели на опустевший бассейн, который, говорят, к приезду Хью Хефнера наполняли шампанским. Это место с особой атмосферой, как и многие заброшки, но здесь она не такая гнетущая, как в Купарях – всё-таки это место не стало непосредственной жертвой войны, просто оказалось не в то время не в тех руках.
После этого мы прогулялись по самой Малинской. Миленький городок, немного бессистемный – когда отель закрылся, большая часть населения лишилась работы, и все начали строить частные апартаменты, а так как законы не действовали, строили кто во что горазд. В целом, не слишком впечатляющее место, интересное только своей историей.
Мы закруглились и поехали в Стару Башку, где нас ждали зарезервированные апартаметны. Когда въезжаешь на юго-восточную оконечность острова, природа заметно меняется, и пейзажи начинают больше напоминать Раб и Паг, чем Кварнер. Дороги узкие, вертлявые, как и везде на островах. Нам повезло поселиться в самой, наверное, удалённой от моста части острова, и мы надеялись, что это место будет заодно и самым невостребованным, если это слово вообще применимо к Хорватии в сезон.
Надо сказать, мы плохо представляли, какое жильё мы снимаем. Нас устроило по фотографиям, а большего в тот момент мы желать не могли, и, лишь прибыв на место, поняли, какой лотерейный билет мы вытащили.
Дом стоял на первой линии у моря, с балкона открывался прекрасный панорамный вид на Адриатику и тихий залив Стара Башка. Дом хозяева строили для себя, и в нём сдавался только один апартамент, который они тоже не то чтобы планировали под сдачу – предусмотрели квартиру для сына, который, как это часто бывает, повзрослев, заимел собственные планы на жизнь, в которые проживание на богом забытом острове не входило. Так что во всём доме были только мы и хозяева, и это, в общем случае, максимальная степень приватности, которую вообще можно получить в Хорватии. Но это ещё не всё.
Хозяин показывал нам террасы перед домом, на которых у него были оборудованы лежаки с видом на море, где можно загорать, и оттуда виден весь залив, и мы спросили, а на какой пляж лучше идти, чтоб было поменьше народа? Судя по тому, что мы видели сверху, главный пляж Старой Башки был довольно плотно населён, не как в Малинской, конечно, но всё же сильно выше нашего социофобского стандарта. В ответ на это хозяин хитро улыбнулся и повёл нас через какие-то лабиринты к калитке, которая открывалась, считай, прямо в море.
Да, в Хорватии запрещено владеть участками побережья, и поэтому такое понятие, как “приватный пляж”, невозможно (меня, кстати, всегда поражало, что идея моря как общественного достояния восходит к римскому праву, но итальянцы умудрились её проиметь, а хорваты – сохранили). Но кое-где приватные пляжи всё-таки есть. Они приватные не в правовом смысле – если кто-то туда придёт и устроит пикник, ты не сможешь его оттуда выгнать, побережье – общее. Но если твой участок выходит прямо к морю, а рельеф берега таков, что чтобы добраться до этой точки, не проходя через твой участок, нужно быть очень и очень упоротым, то ты фактически имеешь приватный пляж, причём на законных основаниях.
При этом рекламировать апартаменты с “приватными” пляжами законом не запрещено, но каждое такое рекламное объявление вызывает бурю в медиа в лучших традициях журнализма головного мозга, “посмотрите, этот узупатор захватил кусок моря и предлагает гостям приватный пляж, кусь его, кусь”, поэтому хозяева в последние годы стараются не афишировать даже сам факт наличия прямого выхода к морю, и тут мы в очередной раз выиграли в лотерею, сами того не подозревая.
Под вечер мы прогулялись по самой Старой Башке. Маленькое село, один совсем мелкий магазинчик с космическими ценами, причал по соседству с перенаселённым пляжем, и 3-4 ресторана, ни один из которых не впечатлил. Так что ужинали мы в приватном ресторане, на нашем балконе, с видом на море, приготовив привезённую с собой итальянскую пасту.
Следующий день был днём морских приключений. Морские волчата в лице нас, демонстрируя чудеса слабоумия и отваги, решили снова взять в аренду лодку и попробовать поплавать по самому настоящему морю. Можно подумать, что нашего прошлогоднего приключения с попаданием в шестибалльный шторм на потрёпанном резиновом корыте в Корнатах нам было мало. Чудом выжили, сошли на берег, так чего ещё судьбу испытывать. Но нет, нас таки тянет в море, и на этот раз мы решили арендовать уже настоящую лодку, шестиметровый глиссер Elan 20, безо всяких там понтонов.
Сначала не складывалось. Мы договорились с хозяином лодки на 11:00, но он застрял в туристических пробках где-то на другой стороне Крка, так что в итоге мы встретились на набережной только в 12:45.
Он, похоже, был счастлив сдать лодку именно нам, двум прилично выглядящим и не очень уверенным в себе морским волчатам – обычно такие лодки снимают компании подростков по 6-8 человек, затаскивают туда пять ящиков пива и водные лыжи, и я не знаю, сколько часов потом уходит на её уборку. Его энтузиазм, может, чуток поуменьшился, когда я чуть не бортанул три другие лодки при выходе из порта, но было уже поздно – мы уплыли.
Обжёгшись на молоке, дуешь и на воду. Наш путь от Старой Башки до залива Вела Лука, который стал началом этого небольшого морского путешествия, сопровождался непрерывным мониторингом всех прогнозов погоды, тщательным разглядыванием формы облаков над Велебитом, фиксацией положения всех попутных бухт, где можно укрыться в случае бури, постоянными взаимными проверками на тему местонахождения спасательных жилетов, и всем таким. Тем не менее, в Велу Луку мы приплыли по совершенно спокойному морю, затратив на это какое-то неприлично малое количество времени.
Из этого короткого маршрута я вынес ещё один важный урок: большая лодка не брызгается. Понятно, что всё зависит от величины волн, но если бы мы были на понтонке, мы бы снова промокли насквозь. Крутые борта нормальной корпусной лодки отбивают набегающую волну, и на палубу вообще ничего не залетает. За весь тот день на нас попала всего пара капель.
Вела Лука – это довольно широкий залив на юго-восточной оконечности острова, и по совместительству – излюбленное место купания у местных и у туристов. Туда можно и на лодке приплыть, и пешком прийти, так что место довольно населённое, но мы, хоть и социофобы, в данном случае подсознательно хотели быть чуть ближе к другим людям, чтобы, случись что, было кому помочь. В заливе есть буи, на которые можно встать, но там уже стояли какие-то дайверы, и мы, покружив немного, решили, что это плохой вариант, и надо бросать якорь.
Тут надо сказать, что все мои знания о бросании якоря были чисто теоретическими. Я посмотрел сотню видео на ютубе, я видел, как бросает якорь Яков, который учил меня управлять лодкой, но сам я этого не делал никогда. Моё желание просто забить на это дело и уплыть подальше было велико, но убегать от бросания якоря можно сколько угодно, а от себя не убежишь. И мы подошли поближе к другим лодкам на якорной стоянке.
Я навернул добрых четыре круга, разглядывая, как они стоят, прикидывая направление ветра, и как мне лучше воткнуться, чтобы я никуда не сполз и меня ни об кого не стукнуло. Это вам не на машине парковаться, с машиной я давно единое целое, а тут какая-то посудина, у которой даже тормоза нет. К счастью, лодочники и яхтсмены оказались людьми индифферентными – никто не выходил попыриться на наши маневры, как на телевизор, что очень помогло немного выдохнуть. В итоге я решился и сказал “здесь”. Мы отвинтили якорь и бросили его вниз, в море.
Следующие полтора часа мы парились. Мы не покидали лодку, непрерывно мониторя её положение относительно остальных лодок и относительно берега. Нам непрерывно казалось, что нас куда-то сносит, хотя GPS и утверждал, что это не так. Мы съели припасённые фрукты, сфотографировали всё что можно, и наконец решили, что пора. Можно искупаться. По одному. Плавая исключительно вокруг лодки. Но это уже очень и очень большое достижение.
И тут мы почувствовали, что начинаем понимать преимущества морского туризма. На пляже была толпа народа, в море у берега – тоже, если бы мы на такой пляж пришли, мы бы точно не полезли купаться, пошли бы искать место поспокойнее. А тут, несмотря на большое количество соседствующих лодок, у тебя как бы твой приватный кусок моря в радиусе якорного каната. Это действительно подкупает.
Из Велой Луки мы поплыли на Голи Оток, тот самый, где была югославская тюрьма для политзаключённых. Море всё ещё было спокойным, и мы добрались буквально за двадцать минут, оплыв остров Првич.
Голи Оток встретил нас стенами заброшенных бараков, на одной из которых была надпись “Слава Украине” на хорватском. Поняв, что мы прибыли в правильное место, мы решили пришвартоваться, но не тут-то было. Мои навыки швартовки я приобрёл на понтонных глиссерах, а пришвартовать корпусную лодку на пирсовые кольца – это только на ютубе выглядит легко. Я сделал пять заходов прежде чем смог ухватить одно из колец, при этом не приложив лодку бортом о пирс. Но, тем не менее, я это сделал. Любая дорога начинается с первого шага.
Мы привязались на три каната. И решили, что можем покинуть лодку на полчаса. За полчаса три каната точно уж не перетрутся. Наверное. Мы надеемся. Ну надо же с чего-то начинать. Надо как-то учиться управлять своей паранойей, какие бы страшные воспоминания и сложные испытания ни лежали в её основе. И мы вышли на берег, чтобы посмотреть на Голи Оток.
Конечно, много мы не увидели. Бараки вот эти, овцы, ящерицы. Остров явно очень интересный, и нам точно надо туда ещё, чтобы увидеть его весь, и открыть его тайны, но в тот раз мы просто слишком нервничали, и, увидев всё, что успели увидеть за это короткое время, поспешили вернуться к лодке. Она не отвязалась, ни один из трёх канатов не перетёрся, её не угнали сомалийские пираты, в неё не ударила молния. Уже неплохо.
Следующим пунктом был Пунат, куда мы добирались некоторое время вдоль западного побережья Крка. Пунат – крупнейший порт острова. Он встретил нас ограничением скорости в 4 узла, полицейским катером на входе в порт, который следил за соблюдением этого ограничения, и очень плотным трафиком, а также пляжами, настолько заполненными туристами, что нам оставалось только порадоваться, что нам на лодке туда всё равно нельзя. Мы посмотрели с моря на город, который оставил соврешенно никакое впечатлние, и поплыли вглубь залива.
Там есть крохотный островок, на котором находится монастырь – местная достопримечательность. Островок и монастырь действительно красивы, и мы решили оплыть всё это вокруг, посмотреть на него со всех сторон, и потом отправляться на выход.
Каюсь, я засмотрелся на остров. Ну правда, монастырь, торчащий из моря – такое не каждый день видишь. И правда красиво, и низкое ограничение скорости в порту заставляло нас двигаться вокруг него очень медленно, разглядывая все детали, и я подходил всё ближе и ближе.. Пока в какой-то момент Ксюша не выразила озабоченность тем, что она, как ей казалось, может дотянуться до дна рукой. А через секуду после этого, ещё не осознав до конца, что она сказала, я услышал ЗВУК.
Этот ЗВУК ясно намекал, что я хреновый капитан, и цепанул двигателем дно. Следующие пару минут я в панике разворачивал лодку в сторону глубокой воды, аккуратно выруливал, и пытался минимизировать ущерб, непрерывно думая о том, что я загнул винт. Помимо того, что это немалое попадалово на деньги, так ещё и не очень понятно, как мы возвращаться будем. Короче, понервничал я знатно.
Дойдя до глубины, я поднял мотор. К счастью, обошлось. Дно было галечное, а не каменное, а у Ямахи рулевая плоскость находится ниже винта, и я цепанул гальку ей. Может, чуток краску ободрал, но никаких серьёзных последствий не было. Дуракам, как говорится, везёт. Чуток отдышавшись, мы развернулись на выход из Пуната.
Солнце клонилось к горизонту, и, не желая плыть по ночному морю, от Пуната до Старой Башки мы гнали. Ну как гнали, узлов двадцать, но для нас, неопытных, это почти первая космическая скорость на лодке.
В порту Старой Башки я навернул три круга, не понимая, куда мне вставать, после чего заметил хозяина лодки, который махал мне рукой с берега. Хорошо, что я турист, и есть такой сервис. Швартовка прошла не совсем гладко, но в целом неплохо. По крайней мере, я не повредил ничьё имущество, что уже большой успех. Мы сошли на берег будучи довольными, как слоны, но понимая, что для этого раза морских приключений нам более чем достаточно.
На следующий день мы поехали в город Крк на отсрове Крк. Город, как не сложно догадаться, является столицей острова. А также популярным морским курортом, в чём мы немедленно убедились, попав с центральной парковки прямиком на набережную.
Несмотря на обеденное время, когда солнце здорово припекает и туристы обычно или лежат на пляже, или прячутся в ресторанах, на набережной были толпы. Впрочем, рестораны тоже далеко не пустовали, свободных особо не было. Всё, что нам оставалось – использовать опробованный годами рецепт и свернуть с набережной на боковые улицы, которые, как и ожидалось, в большинстве своём были совершенно пусты. Немного поплутав по ним, мы вышли к одной из главных достопримечательностей острова – замку Франкопанов.
Древний дворянский род Франкопанов, заодно с князьями и графами Зринскими, являлся одним из самых влиятельных и значимых в истории Хорватии в средние века. Про них много пишут в школьных учебниках, памятник кому-нибудь из них украшает одну из центральных локаций каждого уважающего себя города, короче, это как Ленин, только целый род, растянувшийся на несколько столетий. И изначальный титул рода Франкопанов – “князья Крка” – как бы намекает, что вот где-то тут оно всё и началось.
Сам замок как раз больше интересен своей историей, чем как архитектурное сооружение. Заложенный в XII веке, он ещё несколько сот лет достраивался, причём каждый новый отпрыск княжеской семьи делал это на свой лад, так что в итоге получилось довольно громоздко и бессистемно. Зато виды сверху красивые.
Мы продолжили гулять по пустынным узким улицам, набрели на бенедиктианский монастырь, отгороженный глухой стеной, попробовали узнать, нельзя ли в него проникнуть, но так и не нашли никакого входа – похоже, монахи просто замуровались внутри, чтобы их не доставали туристы, и, так как близился вечер, вернулись на набережную.
Там к тому времени уже началось настоящее светопреставление. То, что я там выше говорил про толпы, прошу забыть и не вспоминать. Вечером на улицу вышли вообще все. Относительно пустыми были только лодочные причалы, так что мы в основном тусовались на них, разглядывая лодки, что уже несколько лет является одним из наших любимых занятий в морских городах, и постепенно пробираясь к парковке, от причала к причалу, перебежками по набережной, выбирая моменты, когда на неё можно втиснуться.
Следующим утром мы сначала, как обычно, пошли на наш пляж, чтобы, во-первых, искупаться, что нормально, и во-вторых, полежать и почитать, что для нас совсем не нормально, но решили попробовать, даже книжки с собой специально для этого взяли. Ну и оказалось, что такой вид отдыха тоже вполне себе имеет право на. По крайней мере, чувствуешь, что не просто зря проводишь время, а стараешься быть продуктивным, особенно если читаешь что-нибудь нужное, например, монографию “Генетический анализ особенностей раскраски шерсти енотов Средней Азии”. А пока мы там лежали, внезапно появился хозяин, спаливший с балкона, что мы там всячески прохлаждаемся, и вручил нам две миски мороженого. Такая забота о гостях – это очень приятно.
Но надолого нас в плане “поваляться на пляже” не хватило, и мы поехали в Врбник. Слышали, что интересный городок, и ещё там есть ресторан Нада, в который обязательно надо зайти, потому что там всё самое-самое, только надо обязательно бронировать, потому что попасть туда без брони невозможно. Конечно, мы ничего не бронировали. Если невозможно – то и не попадём. Мы в этом плане то ли фаталисты, то ли просветлённые. Места, которым не нужны мы, нам тоже не нужны.
Врбник влюбил в себя с первых шагов, погрузив нас в атмосферу классического средневекового итальянского борго. Пусть со своей атмосферой, но, тем не менее, это была прям Италия, причём именно та Италия, которую мы любим больше всего. И это мы только насквозь его прошли, направляясь для начала к ресторану, но даже этот короткий путь позволил нам возложить на это местечко очень большие надежды.
Ресторан мы нашли без особого труда, и, вполне ожидаемо, там почти никого не было. Мы, собственно, так и думали, что “никогда нет мест”, которым нас пугали, относится ко времени обеда и ужина, а мы пришли ровно посередине, как стараемся делать в большинстве случаев, и уселись на пустой террасе с видом на море. И ещё на чей-то балкон, на котором какой-то местный житель то сидел курил, то выходил в одних трусах поливать свёклу, или чего у него там растёт, в общем, плюс десять к аутентичности.
И тут мы поняли, что Врбник пытается быть почти идеальным. Наш лайфхак с заходом в рестораны в неурочное время не работает в Италии – там между обедом и ужином многие рестораны либо совсем закрыты, либо предлагают только напитки. Врбник – это Италия, где ты можешь зайти в ресторан когда угодно. А вы знаете, чем нас подкупить.
Вся эта картинка чуть не поплыла, когда к нам подошла официантка. Она была очень милой, но она была азиаткой и совершенно не говорила на хорватском. Мы общались с ней по-английски. И таких официантов было примерно четыре из пяти, так что поначалу было чувство, что это место просто выкуплено азиатами, и никакой аутентичной кухни тут не будет. Но, к счастью, мы ошиблись. Просто хорватские хозяева заведения наняли азиатский персонал, который денег хочет меньше, чем хорваты, а работает лучше, чем хорваты. А хорватский язык?.. А кому он нужен в таком ресторане, местные туда всё равно не ходят, только туристы.
Окончательно в правильности нашего выбора нас убедила, конечно, еда – эта вот ново-хорватская кухня, которая вроде как предлагает традиционные блюда, но не по рецепту бабушки Анамарии, а на современный лад, в той форме, которая удовлетворяет потребности туриста, искушённого путешествиями и ресторанами с разным количеством звёзд в разных рейтингах. Тут никаких звёзд не было, а потому и ожиданий не было, но еда была просто отличной.
После ресторана мы отправились исследовать Врбник. И, может быть ему не достаёт очарования Чистернино или Чивиты ди Баньореджио, но это очень красивый, самобытный городок, который просто дышит духом Италии. Его главной достопримечательностью является улица Кланич, которая, как утверждается, является самой узкой улицей в мире. Что ж, сделаем вид, что мы поверили. Хотя я там прошёл, даже особо боком не поворачиваясь. Как-то подозрительно.
В одном из дворов мы обнаружили скутер с российскими номерами, 50-й регион. Очень сильно позавидовали чьей-то целеустремлённости, надо сказать.
Исследовав абсолютно все улицы города, а их не так много, мы спустились вниз, к пляжам, располагающимся под отвесными скалами, на которых стоит город. Надеялись, что к тому времени все свинтят с них куда-нибудь, но не тут-то было, туристы на пляжах Врбника тусуются допоздна. Но мы нашли свой лайфхак – пляж среди скал, который, в результате неумолимости физики нашей Вселенной, оказался в тени. С него ушли действительно все, и мы прекрасно провели там время в гордом одиночестве.
Потом мы догуливали по городу уже после заката, всё никак не могли оторваться от него, пока не наступила совсем уж ночь, и нам не пришлось возвращаться. Врбник стал и остаётся нашим самым любимым городом на острове.
Следующий день был днём нашего отъезда, но это, конечно, не значило, что мы закидали вещи в машину и поехали домой. В тот день у нас было запланировано столько всего, что мы вообще не были уверены, что доберёмся домой до полуночи.
Для начала хозяева пригласили нас на разговор. Проводили в свои апартаменты, на террасу, и настояли на том, чтобы мы уселись так, чтобы нам было видно море. Потому что за чем же мы сюда приехали, как не за видом на море? Так пусть оно будет у нас перед глазами и пока мы разговариваем.
А дальше был очень длинный и очень интересный диалог обо всём – о Хорватии, о Югославии, о России. Хозяйка не раз одёргивала своего мужа, когда он уходил слишком глубоко в политику, но я был этому только рад – мне всегда интересно узнать и об истории, и о современных настроениях среди простых хорватов. Хотя хозяин был не такой уж и простой, он долгое время работал в одном из комитетов управы Риеки, и знал много такого, что обычному хорвату недоступно. Они с женой трижды были в России, вспоминали Сочи и Москву, как они за один день пешком обошли весь центр столицы, вспоминали широченные улицы и такое количество понтовых автомобилей, которое они не видели даже в Нью-Йорке – это цитата. Хозяин, посвятивший немалую часть жизни общественно-организаторской деятельности, очень хвалил Олимпиаду и чемпионат мира по футболу, говорил, что такой хорошей организации не видел больше нигде. И я не стал сворачивать на грустное, что в обозримом будущем и не увидим.
В общем, мы расстались с ними с очень тёплыми чувствами и желанием когда-нибудь вернуться в это прекрасное место, а пока у нас были намечены ещё некоторые дела. Мы поехали в Башку. В ту, которая просто Башка, а не Стара Башка.
Неисповедимы пути хорватских топонимов. Так же, как Мали Лошинь сильно больше, чем Вели Лошинь, так же и Башка почти на тысячу лет древнее, чем Стара Башка. Знаменита Башка прежде всего тем, что именно здесь была найдена Башчанска плоча – один из самых значимых памятников старохорватской глаголической письменности, и теперь на церковь святой Луции, где она хранится, стоят указатели на каждом перекрёстке. Но мы туда не поехали. Я столько раз видел Башчанску плочу на разных изображениях в интернете, в книгах, в статьях по истории, что могу пересказать её содержание близко к тексту с закрытыми глазами, если меня разбудить посреди ночи. Так что мы хотели исследовать саму Башку, не более того.
Было 1 августа, и на дорогах было довольно плотно. В этот день у всей пролетарской Германии начинается производственный отпуск, так что 1 августа всегда плотно. Не так как 15-го, на Феррагосто, но всё равно. На пляжах города ожидаемо было довольно адски, но нам туда и не надо, и мы слонялись по набережной в поисках завтрака, который в тот день у нас пока что состоял в основном из кофе с хозяевами.
И в одном довольно уютном заведении с террасой с видом на море мы нашли прекрасное предложение завтрака: там был омлет, чего-то там ещё, и просекко. Просекко на завтрак. Ну а чего терять-то, один раз живём, решили мы, и заказали два завтрака.
Потом мы свернули с набережной, где всё-таки было слишком населённо, на узкие улицы, но там тоже было слишком населённо, и мы свернули на ещё более узкие улицы, которые были пусты, и, надо сказать, в Башке такие улицы воспринимаются чуток иначе. Дома очень маленькие, в них совсем нет места, и всё, что можно, хранится снаружи, и ты идёшь между сушилкой, на которой сохнут чьи-то трусы, и чьей-то доской для серфинга, и у тебя всё время ощущение, что ты зашёл к кому-то незнакомому домой и шарахаешься там туда-сюда. Мы провели на этих улицах некоторое время, но это непрерывное давление личного пространства всё-таки вытолкнуло нас обратно на набережную, правда, значительно восточнее той точки, где мы её покинули, и мы обнаружили, что этот участок набережной достаточно спокоен и не так востребован туристами.
Так что мы зашли в ресторан, чтобы выпить апероля и пива и немного освежиться, и, едва мы начали двигаться обратно на запад, мы обнаружили довольно необычный для этих широт бар – с сангрией, цветастыми скатертями на столах и испанской музыкой. Пройти мимо такого было нельзя, так что мы выпили ещё и сангрии, и, надо сказать, отличной сангрии, а мы-то после наших испанских приключений в ней что-нибудь, да понимаем, и пошли дальше изучать город и его набережную в весьма приподнятом расположении духа.
Настолько приподнятом, что, когда оказалось, что нас зовут другие планы, мы решили съесть бурек, чтобы немного утихомирить смесь сангрии с аперолем в желудке. И, почувствовав, что пришли в себя, мы поехали в Долово.
Это Долово – это такое заброшенное село, про которое даже не все местные знают. Последние постоянные жители здесь были зарегистрированы в 1971 году, а у же во время следующей переписи, в 1981, село было признано заброшенным. Всего таких сёл на Крке около тридцати, просто Долово – самое известное из них.
Пробираясь по тропинкам к останкам села, мы уже понимали, почему оно заброшено. Крк – большой остров, а это место далеко буквально от всего. Раньше, когда в каждом селе был свой пекарь, свой знахарь и свой цирюльник, такая организация имела смысл, но с приходом эпохи централизации и глобализации он потерялся. Жители покинули это место, и теперь здесь только останки каменных домов посреди леса.
Надо сказать, само село не производит какого-то особенного впечатления – это просто стены домов, вросшие в лес. Впечатление производят скорее внутренности этих домов, кое-где видны остатки мебели и кухонной утвари, и невольно задаёшь себе вопрос – люди не просто переезжали, а бежали, бросая всё? Бежали от чего? Войны ещё не было, с последнего крупного землетрясения прошла добрая сотня лет, не было никакого смысла всё бросать при переселении. Возможно, эта их реальность посреди нигде просто настолько им опостылела, что они уезжали, бросая её целиком, двигаясь к какой-то новой жизни, в которой не было место старым символам. В этом смысле я их хорошо понимаю.
Одолеваемые такими вот глубокими философскими мыслями, мы пересекли мост и снова оказались на континенте, на твёрдой земле. От дома нас отделяло всего полтора часа пути.
Крк, остров, который мы даже не рассматривали всерьёз как направление для летнего отдыха, открыл нам столько тайн и столько своих сторон, что мы уже тогда, возвращаясь из нашего небольшого путешествия, задумывались о том, чтобы вернуться на него ещё раз. А может, и не один. Вот уж, действительно, не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Возможно, эта спонтанная поездка станет началом большой и крепкой любви между нами и островом? Время покажет.
